Работа на тему:
Деятельность КГБ в 70-80 г
2005


Содержание
Введение. 3
1.
Организация Комитета Государственной Безопасности СССР. 5
2.
Создание пятой линии. 6
3.
О диссидентстве. 9
Заключение. 13
Список
литературы.. 15


Введение
Стремясь создать новое
общество и имея в виду контуры его будущего устройства, лидеры советского
государства настороженно относились к инакомыслию, к идеям, отличным от
принятых марксистских норм. Н. Бердяев, анализируя главное противоречие
марксистской доктрины, отмечал, что «марксизм не хочет видеть за классом
человека, он хочет увидеть за каждой мыслью и оценкой человека класс с его
классовыми интересами».[1]
Исходя из данного положения, советское общество не приветствовало оппозиционность,
и даже проявление индивидуальности. Формально не отвергая прав и свобод
личности и даже декларируя их в своих конституциях, власть даже не пыталась
обеспечить политическую свободу, плюрализм, возможность для каждого гражданина
иметь свои мнения и убеждения. Унифицированность сознания и стандартизация
поведения стали неотъемлемыми атрибутами нашего режима. Преследование любых
проявлений инакомыслия было органично для сложившегося политического строя и
сохранялось долгие годы после ликвидации сталинского режима.
Советская власть
подразумевала однородность, даже монолитность общества с единой государственной
идеологией. Поэтому провозглашавшиеся права личности изначально являлись
декларацией, но не реальностью. Правами могло обладать исключительно
государство. Его диктат распространялся абсолютно на все сферы жизни человека,
включая даже его мысли. А мысль, в свою очередь, не является свободной, если
она не может быть высказана без неблагоприятных или опасных для человека
последствий. 
В условиях тоталитарного
режима естественная и, казалось бы, не могущая быть ущемленной свобода человека
нарушалась различными способами. Среди них — общая установка на недопустимость
инакомыслия, отрицание права человека иметь мнения, идущие вразрез с
господствующей идеологией, отторгавшие ценности социализма.
К формам нарушения свободы
мысли относились и имевшие широкое распространение формы понуждения людей
высказывать мнения, не соответствующие их мыслям и убеждениям. Социальный
характер коммунистической доктрины подразумевал наличие классового врага как
вне советского общества, что вполне понятно, так и внутри его.


1.
Организация Комитета Государственной Безопасности СССР
Реорганизация коснулась и
правоохранительных органов. В марте 1954 г. в результате обособления из МВД
СССР был образован Комитет государственной безопасности (КГБ) при Совете
Министров СССР. Основные направления деятельности КГБ СССР и его органов
сводились к обеспечению государственной безопасности СССР, под которыми, помимо
традиционных направлений по пресечению и разоблачению деятельности иностранных
разведок и их агентуры, направленной против СССР, и охране государственной
границы СССР, понимались также выявление и пресечение преступлений, совершаемых
гражданами СССР с целью подрыва или ослабления советской власти и проведение
профилактических воспитательных мер по отношению к гражданам, которые в силу
«политической незрелости», наивности совершают деяния, граничащие с
государственными преступлениями. [2]
Председателем КГБ при
Совете Министров СССР Указом Президиума Верховного Совета СССР от 13 марта 1954
г. был назначен бывший первый заместитель министра внутренних дел СССР
генерал-полковник Серов И.А. 
Борьбой с антисоветским
подпольем, националистическими формированиями и враждебными элементами
занималось 4-е управление. Указом Президиума Верховного Совета СССР от 8
декабря 1958 г. Серов И.А. был освобожден от должности Председателя КГБ при
Совете Министров СССР. Постановлением Верховного Совета СССР от 25 декабря 1958
г. новым Председателем был назначен бывший заведующий отделом партийных органов
ЦК КПСС по союзным республикам Шелепин А.Н.[3]
С 1967 г. во главе
Комитета госбезопасности находился Андропов Ю.В.[4]
Именно он выступил инициатором создания специального 5-го управления. Ю.В.
Андропов считал, что работу с интеллигенцией необходимо вывести из ведения контрразведки,
поскольку «нельзя: относиться к писателям и ученым как к потенциальным
шпионам и заниматься ими профессиональным контрразведчикам.[5]
По мнению председателя КГБ, упор необходимо было делать на профилактике, на
предотвращении нежелательных явлений. Тем не менее, в своей деятельности в
отношении инакомыслящих КГБ применял все мыслимые и немыслимые методы — слежку,
прослушивание, разработку связей и т.д. Доказательство тому — свыше 550 томов
дела оперативной разработки по А.Д. Сахарову и около 105 томов — по
А.И.Солженицыну.[6]
Борьба с диссидентством
велась в двух основных формах: прямое воздействия в виде постановлений, указов
и непосредственно карательной политики, направленной на собственно ликвидацию
инакомыслящих или их запугивание, и сильнейшая идеологическая пропаганда,
имевшая своей целью дискредитацию оппозиции.
2. Создание
пятой линии
Все рассекреченные
материалы, отражающие позиции Ю. В. Андропова по борьбе Запада против СССР,
говорят о том, что источник угрозы безопасности Советского Союза находился в те
годы за пределами страны. Оттуда, извне, США и их союзники переносили на
территорию СССР политическую борьбу, делая ставку на подрыв изнутри
политического и экономического строя в советском обществе. Хотя и тогда кое-кто
пытался не замечать враждебных проявлений внутри страны, представить дело так,
будто политическая борьба идет где-то там далеко, не на нашей территории. 
Планы активизации
подрывной деятельности против СССР и перенесения ее на территорию страны
проявились в практическом воплощении замысла по созданию так называемой
легальной оппозиции и развертыванию под ее прикрытием организованного антисоветского
подполья.[7]
Из полученных КГБ
документов видно, что организаторы антисоветских кампаний рассматривали их как фазу
практического испытания нервной системы СССР. Так называемые международные
слушания в защиту прав человека в СССР` и другие действия Запада показывают,
что ему хотелось бы иметь внутри Советского Союза организованную политическую
оппозицию. 
Подобные действия по
формированию внешними силами политической оппозиции, враждебной
государственному строю в СССР, во всем мире принято называть попытками создания
пятой колонны внутри страны, которую планируется, в конечном счете,
оккупировать. Ю. В. Андропов рассчитывал, что КГБ удастся сорвать подобные
замыслы и поэтому не практиковал применения в официальных выступлениях термина
пятая колонна, но не видеть опасности ее создания в СССР он не мог. Об этом он
говорил в узком кругу соратников, вспоминая известное свидетельство
американского писателя Эрнеста Хемингуэя, что понятие пятая колонна вошло в
сознание народов еще в 1936 году во время войны в Испании. 
В своих записках Ю. В.
Андропов отмечал: «Давайте посмотрим, против кого боролось 4-е
секретно-политическое управление. Оно вело борьбу против классового врага в
нашей стране, который в своем большинстве вырос на почве старого строя. 5-му
управлению придется иметь дело в основном с людьми, которые выросли в условиях
советской действительности, но которые в силу тех или иных причин вступили на
неверный путь. Следовательно, речь идет о другой задаче, о другом подходе, об иных
методах борьбы. Когда мы создавали самостоятельную пятую линию работы органов
госбезопасности, не скрою, были товарищи, которые высказывали опасения, что
создание пятой линии неизбежно приведет к резкому увеличению арестов, то есть к
усилению репрессий. И нельзя сказать, что подобные опасения были лишены
оснований. Действительно, если бы мы, создавая пятую линию, сделали акцент на
репрессивных мерах, то число арестов у нас наверняка бы возросло. Но в борьбе с
негативными антисоветскими явлениями мы пошли тактически другим путем — акцент
мы сделали на оперативно-комбинационной и предупредительной работе. И число
арестов у нас не только не увеличилось, а, наоборот, сократилось»[8]
В 1967 году было осуждено
за антисоветскую агитацию 1964 человека. В 1987 году — через 20 лет — за это же
преступление осужден 31 человек. 
Чтобы понять
направленность деятельности пятых подразделений на Лубянке и в различных регионах
страны, нужно видеть, что в борьбе с идеологической диверсией есть две стороны
— внешняя и внутренняя. Ее инспираторы находятся за рубежом, но их подрывные
действия направлены внутрь нашей страны. 
В литературе, посвященной
изучению роли Ю. В. Андропова как Председателя КГБ, нередко дается
неадекватное, искаженное представление об идеологической диверсии и задачах
органов госбезопасности по борьбе с ней.[9]
С одной стороны, идеологическая диверсия намеренно отождествляется с
идеологической борьбой, которую КГБ будто бы стремился взять под свой контроль
и приглушить. В то время как Андропов постоянно подчеркивал, что идеологическую
борьбу никто не может отменить. Она неизбежна и осуществляется всем обществом в
цивилизованных формах диалога и идейного спора. 
3. О
диссидентстве
Нередко задают вопрос: а
были ли диссиденты одним из звеньев формируемой пятой колонны, насколько
реально они угрожали политическому строю в СССР? Многие из аналитиков ссылаются
на якобы объективные воспоминания уехавшего в США бывшего офицера КГБ Олега
Калугина, который придумал историю о том, что на одном из совещаний новый шеф
Андропов заявил: «Главная опасность для советского строя исходит изнутри, а не
извне. И осуществляют ее такие люди, как академик Сахаров!»[10]
После чего и началась травля знаменитых правозащитников-диссидентов. 
Те, с кем близко общался
Андропов, знают, что это воспоминание Калугина — прямая ложь.[11]
Главным объектом внимания чекистских органов были зарубежные спецслужбы и агенты
центров идеологической диверсии, которые вели реальную работу по формированию
организованной политической оппозиции. Известно, что Андропов не считал
диссидентов реальной силой, готовой и способной повести за собой хоть какую-то
часть людей на штурм тоталитарного режима. 
Весь негативизм Андропова
в отношении диссидентов заключался в убеждении, что само их появление и
существование стало возможным лишь благодаря тому, что противники социализма
подключили к этому делу западную прессу, дипломатические, а также
разведывательные и иные специальные службы. Ни для кого не было секретом, что
диссидентство стало в те годы своеобразной профессией, которая щедро
оплачивалась валютными и иными подачками, что по существу мало отличалось от
того, как расплачивались спецслужбы Запада со своей агентурой. 
В многочисленных
выступлениях перед чекистами Андропов постоянно подчеркивал, что диссиденты
существуют благодаря поддержке Запада. Оторви их от Запада — и нет
диссидентства. Оттуда поддержка, деньги. Чрезвычайно важно вскрывать это. 
Он говорил: «Мы должны
продолжать линию борьбы с диссидентами, потому что враг из-за рубежа инспирирует
их подрывную деятельность. Все они были западниками, прямыми или невольными
пособниками антисоветских сил за рубежом. И муссируемый ими вопрос о правах для
западников — это требование свободы проведения антисоветской работы, как правило,
осуществляемой больше на словах, чем на деле».[12]
Прошедшие два десятилетия
подтвердили правоту андроповских оценок советского диссидентства в целом. Они
созвучны с оценками американских советологов, изучающих, насколько реальны были
их надежды на формирование из диссидентов одного из звеньев пятой колонны.
Советологи вынуждены были признать, что эти люди скорее были средой, из которой
черпались кадры для огульной критики политического строя в СССР, но не боевыми
штыками, приспособленными для конкретной подрывной работы. 
Один из американских
специалистов по Советскому Союзу дал следующую оценку такому политическому
феномену, но уже с позиций сегодняшней действительности: 
«Эти люди, называющие
себя творческой интеллигенцией России, представляют собой интеллектуальную
загадку: как, почему они стали настолько проамерикански настроенными? Не просто
проамерикански, а настолько проамерикански.»[13]
Во-первых, диссиденты эти
дети XX съезда возлагали все свои надежды на Горбачева, а затем, — на Ельцина.
Они действительно верили в социализм с человеческим лицом в СССР, но были уже
людьми среднего возраста. Следовательно, крах Советского Союза и та беда,
которая пришла в Россию при Ельцине, требовали объяснения, по крайней мере, с
психологической точки зрения. Обвинить самих себя они не могли, в особенности,
если они от этого выиграли. Поэтому они возложили ответственность на советский
народ.[14]
К середине 90-х годов,
зная, что этот народ лишился всего того, что имел, тогда как они сами — по
крайней мере, многие из них — преуспели, они стали испытывать страх перед
народом. 
В основе их
приверженности Америке, и готовности оправдать все то, что США делают, включая
расширение НАТО на восток, и ощущения того, что Россия должна заплатить любую
цену, чтобы считаться другом и партнером Америки, — лежит их осознанный или
неосознанный страх, что без помощи Америки и без проамериканской политики они
обречены.
Последняя речь Брежнева,
которую он произнес 27 октября 1982 года в Кремле, на встрече с руководящими
работниками Министерства обороны, была проникнута пессимизмом в своей оценке
отношений между Востоком и Западом.
Брежнев еще раз осудил
политику рейгановской администрации и заявил, что сохранение мира потребует от
нас «удвоенных и утроенных усилий». Ко дню смерти Брежнева, 10 ноября, его
преемник был уже определен — генеральным секретарем «единодушно» избрали
Андропова. Хотя партийное руководство не стремилось начинать серьезные реформы,
желание покончить с застоем и коррупцией брежневской эпохи было велико.
На этом переломном этапе
в истории партии Андропов вселял оптимизм.[15]
Его жесткое отношение к диссидентам на посту председателя КГБ исключало всякую
возможность с его стороны протащить в партийную политику идеологические
диверсии. Однако его деятельность по борьбе с коррупцией, которая пощипывала
даже брежневский клан, подавала надежду на активную кампанию по борьбе с
бесхозяйственностью. Сам Андропов, видимо, полагал, что трудовая дисциплина и
борьба с коррупцией были достаточными условиями для оживления советской
экономики. На встрече с рабочими в январе 1983 года он заявил: «Наведение
порядка не требует больших капиталовложений, но может принести неплохие
результаты».[16]
Андроповская метла подняла пыль, но к серьезным реформам не привела. За год с
небольшим он отправил в отставку около 20% секретарей обкомов, в основном за
коррупцию. Однако средний возраст партийных работников областного звена даже
повысился.


Заключение
Нельзя, просто говорить о
том, какие ужасные дела творила служба госбезопасности, что в ней работали
только люди жаждущие крови – это не правильная точка зрения, нельзя всё
окрасить в тёмные цвета, хотя тёмные цвета и превалировали, нельзя при всём
притом забывать о деяниях советской разведки, о яростном, героическом
сопротивлении пограничных войск при вторжении фашистских захватчиков, об
успешном противостоянии спецслужбам фашистской Германии и её союзников в годы
Великой Отечественной войны, деятельность по организации партизанских движений
на временно оккупированных территориях. Было множество сотен сотрудников
открыто выступивших против сталинской системы произвола и за это поплатившиеся
жизнью. И не вина, а трагедия честных людей работавших в КГБ и сотрудничавших с
ним, искренне веривших в идеалы служения Родине, что на самом деле они служили
не Родине, а системе. Люди подчинялись общему потоку жизни, принимали
действительность такой, какая она есть, жили и честно, как понимали это для
себя, делали своё дело. Таковы были суровые правила тоталитарного режима: либо ты
живёшь «как все», как указывает вождь, партия, «народ», либо ты уже не народ, а
«враг народа» и должен уйти из народа, в небытиё. И люди, жившие в такой
системе, к ней приспосабливались, вырабатывали свои механизмы самозащиты, в том
числе и от совести. Совесть ведь тоже убивает. И кто может взять на себя
смелость осуждать их за то как они жили? И за что? «Не судите, да не судимы
будете».[17]
Сделав простейшие выводы
из всего вышеизложенного, можно прийти к одной простой схеме, что органы
государственной безопасности, какими бы особыми и секретными они не были, как
составная часть государственного аппарата должны, прежде всего, служить не
отдельным политическим интересам и амбициям, а стоять на страже подлинных
интересов народа и Отечества.
Комитет госбезопасности,
был опасен не только как репрессивный механизм, он был одним из главных, если
не самым главным, источником той информации, на основании которой принимались
решения высшим государственным руководством. В том, что экономика СССР была
истощена в результате убийственного военного строительства, помимо объективной
логики соперничества двух сверхдержав в значительной степени виновата
информационная политика КГБ. Со стороны Комитета постоянно поступали сведения
об отставании Советского Союза от Запада по тем или иным компонентам
вооружений, которые служили основанием для дальнейшей раскрутки спирали военных
программ, без учёта реальных возможностей и нужд людей. А паранойя поиска врага
в лице «мирового империализма», только способствовала раздуванию студёных
ветров «холодной войны».[18]


Список
литературы
1.  
Ворт Н. История
Советского государства. 1990-1991: Перевод с французского –2-ое издание – М.:
Прогресс-Академия, 1993г.
2.  
Феофанов Ю.В. О
власти и праве. Публицистические этюды – М.: Юридическая литература, 1989г.
3.  
Крюкачёв С.
Хроника коммунистического террора. Трагические фрагменты новейшей истории
Отечества. События. Масштабы. Комментарии. Краснодар, 1995г.
4.  
А.
Антонов-Овсеенко. Враги Народа. – М.: «Интеллект», 1996г.
5.  
Вадим Бакатин.
Избавление от КГБ. – М.: Изд-во «ХХ век», 1994г.
6.  
Под редакцией
О.И. Чистякова. История отечественного государства и права. М.: Издательство
БЕК, 1999г.