Рассказы
и повести, написанные в пору художнической зрелости Н. С. Лескова, дают
достаточно полное представление обо всем его творчестве. Разные и о разном, они
объединены «думой о судьбе России». Россия является здесь многоликой,
в сложном переплетении противоречий, «убогой и обильной»,
«могучей и бессильной» одновременно. Во всех проявлениях национальной
жизни, ее мелочах и анекдотах Лесков ищет «сердцевину целого». И
находит ее чаще всего в чудаках и бедоносцах, как бы перекликаясь с
Достоевским, писавшим в «Братьях Карамазовых», что чудак «не всегда
частность и обособление, а, напротив, бывает так, что он-то, пожалуй, и носит в
себе иной раз сердцевину целого, а остальные люди его эпохи — все каким-либо
наплывным ветром, на время почему-то от него оторвались». 

Герой
рассказа «Несмертельный Голован» — один из таких чудаков.
«Несмертельность» простому смертному приписана народной молвой.
Однако вопреки легенде уже в первой главке рассказа описана смерть Голована во
всей ее неотвратимости и реальности: он «погиб во время так называемого в
г. Орле «большого пожара», утонув в кипящей ямине…».
Противопоставляя легенде объективные факты, совлекая мистические покровы с мифа
о «несмертельности» героя, повествователь предлагает читателю
задуматься над загадкой, имеющей общечеловеческое значение. Почему простой смертный
иногда становится легендарным героем, в силу каких причин «часть его
большая, от тлена убежав«, продолжает »жить в благодарной
памяти»? Державинская цитата в тексте от повествователя вызывает
дополнительные ассоциации с Горацием и пушкинским «Памятником», и тем
самым рассказу о простом мужике сразу же придается масштабность и
философичность. 

Первый
намек на разгадку тайны, постоянно «густевшей» вокруг Голована,
несмотря на предельную чистоту и открытость его жизни, содержит небольшое
уточнение: в «кипящую ямину» Голован попал, «спасая чью-то жизнь
или чье-то добро». Каждая новая главка рассказа вносит свою долю в
расшифровку художественного смысла понятия «несмертельный». И в итоге
оказывается, что не посещающий церковь, «сумнительный в вере» Голован
является истинным христианином и действительно принадлежит «храму
творца-вседержителя», находясь в родстве со всем миром, ртроя свою жизнь
по законам собственной совести, этот простой русский мужик достигает предельных
нравственных высот, и именно ему дано познать «совершенную любовь». 

«Тайна»
Голована у всех перед глазами, но ее разгадка не становится достоянием молвы.
Молва приписывает ему единственный «грех» — связь с чужой женой. На
самом же деле Голован и Павлагея, многие годы живя под одной крышей и
бесконечно любя друг друга, так и не смогли соединиться. Они так и не позволили
себе переступить через другого человека, пусть самого «пустотного и
вредного» — спившегося и опустившегося мужа Павлы, которого все остальные
считали пропавшим. 

Легенда,
творимая народом, тем не менее оказалась причастна истине. Во всеобщем
тяготении к чуду проявляется потребность самой жизни в высоком, потребность,
которая удовлетворяется только бескорыстным и от сердца идущим служением добру.
Чудо в лесковском мире всегда идет об руку с жизненной практикой, потому что
условием возникновения чудесного является у писателя человеческое деяние,
совершаемое «не по службе, а по душе».