Толочко П. П.
Прошло
целое тысячелетие, а открытие Руси продолжается и сегодня. Это естественно.
Столь крупное и многомерное историческое явление, каким являлась Киевская Русь,
привлекло к себе внимание многих поколений историков. И каждое из них вносит в
дело его постижения свою посильную лепту. В целом исследователи воссоздали
достаточно полный и объективный образ государства восточных славян, возникшего
в результате их длительной политической и социально-экономической эволюции,
обогащенной достижениями соседних народов. Киевская Русь развивалась в рамках
общих закономерностей историко-культурного процесса средневековой Европы, в
котором каждый народ принимал участие, прежде всего, собственными культурными
традициями. Древнерусский народ создал яркую и самобытную культуру, выступил
фактически соавтором многих достижений мировой цивилизации.Вместе
с тем наряду с традициями научно-объективного освещения истории и культуры
Киевской Руси есть и другие, в которых внутренние закономерности развития
подменяются внешними случайностями. В их основе лежит византийский стереотип
удивления, который неизбежно влечет за собой поиск маленького чуда. Исходным в
исследовании некоторых историков-медиевистов Запада является тезис
неспособности восточных славян к социальному и политическому саморазвитию: «Не
может быть, чтобы Киевскую Русь создали сами славяне». И начинаются поиски
наставников, которым можно было бы перепоручить роль создателя
восточнославянской государственности. Они приводят к самым различным
результатам, часто взаимоисключающим. В роли восточнославянских культуртрегеров
выступают греки, хазары, норманны и пр.В
1982 г. на Международной конференции «Славянская культура и мировой культурный
прогресс», организованной в Минске Международной ассоциацией распространения и
изучения славянских культур при ЮНЕСКО, с пленарным докладом выступил профессор
из ФРГ Г. Ротте. Он предложил глобальную периодизацию славянской истории.
Главная его идея заключалась в том, что па всех этапах (а он их выделил семь),
славяне всегда имели своих поводырей, сначала византийцев, потом скандинавов,
хазар, а с XII в. немцев. Восточные славяне вышли на историческую арену поздно
и без собственных культурных традиций, а культура Киевской Руси представляла
собой простой симбиоз культурных элементов Византии, Хазарии, Скандинавии.
Успешное ее развитие, согласно немецкому ученому, зависело от того, насколько
удавалось сохранить и развить те пласты европейских культур, которые стали
своими собственными.В
последнее время с рядом работ, обосновывающих идею хазарского происхождения
Киевской Руси, выступил профессор Гарвардского университета (США) О. Прицак.
Обвинив летописца Нестора в необъективности и сравнив его с современным
политическим пропагандистом, он заявил, что «новейшему историку Украины и
Восточной Европы следует наконец освободиться от пристрастий автора ПВЛ и не
идентифицировать Русь с полянами для середины Х в., а вместе с тем проститься с
концепцией славянского (полянского) происхождения Руси». Эти слова написаны в
начале 70-х гг. XX ст., а в конце 80-х профессор О. Прицак с такой же
легкостью, о чем речь ниже, распростился и со славянским происхождением полян,
объявив их хазарами.Когда-то
один из лидеров современного норманнизма, утверждавшего приоритет скандинавов в
развитии древнерусской государственности, А. Стендер-Петерсон под давлением
археологических фактов, полученных широкими археологическими исследованиями древнерусских
городов, вынужден был признать, что все аргументы норманнистов биты.
Удивительно, но это признание привело его не к отказу от ложной теории, а к
призыву искать для нее новые аргументы. Призыв был услышан. В работах Г.
Арбмана, Э. Оксенстиерны, Т. Капелле, Г. Штокля и других западных историков
норманнизм получил новые импульсы. Старая идея излагается в них при помощи того
же манипулирования археологическими и письменными источниками, правда, уже не
выступает в своей прежней категоричной однозначности. Варяги объявляются одной
из ведущих сил, участвовавших в государственном строительстве на берегах
Волхова и Днепра. Справедливости ради следует отметить, что аналогичный подход
к проблеме характеризует и работы некоторых советских исследователей.В
искусственных конструкциях историков, отстаивающих идею иноземного начала или
благотворного импульса в создании Киевской державы, нет не только ответа, но
даже и постановки вопроса, почему в среде кочевого хазарского и
поморо-скандинавского мира наблюдались тенденции политической консолидации, а в
восточнославянском обществе с его древней оседло-земледельческой культурой нет.
И как это хазарам или скандинавам удалось создать для восточных славян то, чего
они оказались не в состоянии создать для самих себя на своих землях.«Откуда есть пошла Русская
земля»Этот
вопрос, поставленный еще летописцем Нестором в конце XI или начале XII в.,
продолжает волновать исследователей и сегодня. И нельзя сказать, что все здесь
уже для нас ясно и не требует дальнейших исследований. Спор историков о
том, кто были русы и где их следует локализовать, начавшийся более 200 лет
назад, продолжается. Он обусловлен характером источников. В большинстве своем
(особенно иностранные) они содержат свидетельства не очень конкретные и далеко
не однозначные. Выборочное их использование породило теории о южном и северном
происхождении этнонима «Русь»: компромисную — о двойном (южном и северном),
теорию социального содержания этого термина, обозначавшего якобы первоначально
только знать, но не весь народ.Посмотрим,
какие сведения для решения этого вопроса содержатся в древнерусских летописях.
При этом необходимо учитывать, что начальное древнерусское летописание, в том
числе «Повесть временных лет», подвергалось неоднократной редакторской правке.
Известно, что около 1118 г. такую редакцию осуществил сторонник Мстислава,
после чего в летописи появился сильный норманнский акцент. Это, разумеется,
исказило первоначальный текст и затруднило поиск оригинальных известий, но, к
счастью, редактор был не очень прилежный и кое-что из написанного
предшественниками оставил без изменений. Так, в статье 898 г. читаем: «БЪ единъ
языкъ словЪнескъ: словЪни, иже сЪдяху по Дунаеви, их же прияша угри, и морава,
и чеси, и ляхове, и поляне, яже нынЪ зовомая Русь». Немногим ниже в тексте этой
же статьи, невообразимо сложном и противоречивом, находим такую сентенцию: «А
словеньскый языкъ и рускый одно есть».Историки,
отстаивающие мысль о северном происхождении названия «Русь», также
аппелируют к авторитету «Повести временных лет». Обычно они цитируют следующее
ее место:«И
6Ъша у него (Олега.— П. Т.) варязи и словЪни и прочини прозвашася русью». Но
при этом почему-то забывают отметить, что чудесное превращение северных
пришельцев в русов происходит только после того, как они оказываются в Киеве.
До этого летопись именует их варягами, чудью, словенами и др. Возникает здесь и
еще один вопрос. Если название «Русь» уже в IX в. посредством тесных
«славяно-финно-скандинавских контактов могло появиться только в среде этого
смешанного населения», то почему Олег провозгласил «матерью городов руских» не
какой-либо северный город, скажем Ладогу или Новгород, находившийся в центре
этой Северной Руси, а Киев, располагавшийся от нее за тысячу километров. И как
могло случиться, что письменные источники нигде не отразили название «Русь»
применительно к северо-русскому населению.Летописец
и позже будет хорошо отличать Русь от варягов и даже словен. В 1015 г. Ярослав
выступил из Новгорода на Киев с тысячью варягов и прочими воями. Святополк
вышел ему навстречу «пристрой бсщясла вой, русь и печенЪгь». После утверждения
на киевском столе уже Ярослав становится обладателем руской (читай — киевской)
дружины. Для похода против Святополка и Болеслава польского «Ярославь же, совокупивъ
Русь, и варяги и словЪнЪ».Еще
более показательны в этом плане свидетельства древнерусских летописей XII—XIII
вв. В них понятия «Русь» или «Руская земля» выступают в двух значениях —
широком, относившемся ко всем восточнославянским землям, входившим в состав
Древнерусского государства, и узком, применявшемся только к южной части этих
земель, то есть Киевщине, Черниговщине, Переяславщине.Так,
Юрий Долгорукий выступил с войском из Ростово-Суздальской земли «в Русь», то
есть в Киев. Изяслав Мстиславич, вынужденный оставить Киев, ушел с «Руской
земли» на Волынь, а затем снова вернулся на «Рускую землю». Передавая в 1148 г.
сыну Юрия Долгорукого Ростиславу город Божский, Изяслав Мстиславич ставит ему
следующее условие: «а ты постерези земл«Ь Руской оттол»Ь». Изгнанный за
несоблюдение этого ряда, Ростислав идет в Суздаль и говорит отцу: «Слышаль
есмь, оже хощеть тебе вся Руская земля». Юрий Долгорукий в обиде за себя и
своего сына воскликнул: «Тако ли мне части нЪту в Руской земли, и моимъ
дЪтемъ?».Святослав
Всеволодович после похода на город Дмитров, «возвратися опять в Русь». После
убийства Андрея Боголюбского владимирские бояре говорили: «князь наш убьен, а
детей у него нету, сынок его в Новгороде, а братья его в Руси». Новгородцы
также понимали под «Русью» Киев и Киевскую землю. В летописной статье 1135 г.
говорится: «иде в Русь архиепископ Нифонт». В 1142 г. новгородское посольство
было задержано «в Руси» (в Киеве) до тех пор, пока оно не дало согласия на
вокняжение в Новгороде князя Святослава . Изгнанный из Новгорода, князь
Святослав «идущу в Русь к брату».Всеволод
БольшоеГнездо направил в 1195 г. своих послов к великому киевскому князю Рюрику
Ростиславичу со следующим посланием. «Вы есте нарекли мя во своемь племени во
Володи-мерЪ старЪишаго, а нынЪ сЪдЪл еси в Киев’Ь, а мне еси части не учинилъ в
Руской земЪ». Посланный в 1223 г. в помощь южнорусским князьям против
монголо-татар с ростовским полком, Василий Константинович не успел «к ним в
Русь».Подобное
цитирование можно продолжить, но вряд ли в этом есть необходимость. И
приведенных свидетельств достаточно, чтобы убедиться в том, что «Русь» в узком
значении слова — это земли между Десной на севере, Сеймом и Сулой на востоке,
Росью и Тясменем на юге, Горынью на западе. Другими словами, это те самые
земли, где сидели когда-то поляне, северяне и древляне, составившие основу
раннегосударственного образования «Русь». Характерно, что именно в этом регионе
сохранилось больше всего гидронимов и топонимов, связанных с названием «Русь» —
Рось, Россава, Роставица, Ростовец и др. Когда на Руси появилось несколько
городов с названием Переяславль, первый из них, давший название остальным, стал
называться Переяславлем-Руским.Вряд
ли можно сомневаться в том, что поздние летописные свидетельства возродили память
и очертили нам ту первоначальную Русь, которая положила начало Древнерусскому
государству. Видимо, и Константин Багрянородный, говоря о «Внутренней Руси»,
имел в виду именно этот регион. Искать ее на далекой северо-восточной окраине
славянского мира, в междуречье Волги, Которосли и Трубежа, как это пытается
делать О. Прицак, или же на севере, между Новгородом и Старой Ладогой, по Д. А.
Мачинскому,— бессмысленно. В Идриси этот северорусский регион совершенно четко
обозначен термином «Внешняя Русь», что равно аналогичному определению
Константина Багрянородного.Отождествив
первоначальную Русь с островом Русов, и разместив его на севере ИЛИ на
северо-востоке Руси, оба исслeдователя слишком вольно толковали письменные
источники. Д. А. Мачинский, понимая, что свидетельства арабских авторов трудно
соотнести с Ильменско-Ладожским регионом, выходит из положения тем, что
объявляет их позднейшими пересказами древнего оригинального известия об
острове Русов, дополненными подробностями, отражающими исторические реалии
Южной Киевской Руси. Случилось это потому, что в 882 г. социальное ядро
Ильменско-Ладожской Руси мигрирует на юг, «руский домен» перемещается в Среднее
Поднепровье, а вместе с ними мигрируют и сведения источников. Правда, уже через
40 лет, согласно Д. А. Мачинскому, социальный центр Руси возвращается на север,
и не понятно, почему, следуя его логике, свидетельства восточных авторов этого
времени не дополнились подробностями, отражавшими реалии Северной Руси.Тезис
мигрирующего социального центра, выдвинутый О. Прицаком и поддержанный Д. А.
Мачинским, несостоятелен. Ранние очаги государственности возникли практически
одновременно в нескольких наиболее развитых регионах славянского мира. История
возникновения и формирования древнейших княжеств Киевской Руси является ярким
подтверждением этого. Более быстрыми темпами процесс сложения
социально-классовых структур проходил в Среднем Поднепровье, где традиции
государственности были известны уже в скифское время. И не случайно именно
Среднее Поднепровье оказалось в центре формирования единого Дневнерусского
государства и его народности. Попытки оспорить этот очевидный исторический
факт, сопряженные, как правило, с необходимостью авторского переосмысления
источников, заведомо обречены на неудачу. Парадоксальная оригинальность
построений не способна разрушить историческую истину.Б.
А. Рыбаков полагает, что союз славянских племен Среднего Поднепровья принял имя
одного из объединившихся в нем племен — народа Рос (или Рус), известного еще в
VI в. далеко за пределами славянского мира. Произошло это, видимо, уже в конце
VIII — начале IX в., и не случайно «Русь» как страна и народ неоднократно
упоминается в это время арабскими и византийскими писателями.Хронологически
наиболее раннее упоминание названия «Рус» в арабской литературе принадлежит
среднеазиатскому ученому IX в. ал-Хорезми. В своем географическом сочинении
«Книга картины земли», написанном между 836—847 гг., он упоминает реку Друс
(Данапрос — Днепр), которая берет начало с Русской горы (Джабал-Рус). Ибн Хордадбех,
написавший в 80-е гг. IX в. «Книгу путей и стран», указывал: «Если говорить о
купцах ар-Рус, то это одна из разновидностей славян. Они доставляют заячьи
шкурки, шкурки черных лисиц и мечи из самых отдаленных [окраин страны] славян к
Румийскому морю. Владетель ар-Рума взимает с них десятину. Если они
отправляются по Танаису — реке славян, то проезжают мимо Хамлиджа, города
хазар. Их владетель также взимает с них десятину». В сочинении неизвестного
автора IX в. «Худул ал-Алам» говорится, что «страна русов находится между горой
печенегов на востоке, рекой Рутой на юге и славянами на западе. Царя их зовут
Хакан русов».Ибн
Хордадбех отметил, что по утверждению русов, они христиане. Сведения,
подтверждающие это, находятся в «Житии Стефана Сурожского», в котором
рассказывается о походе «новгородского» князя Бравлина в Крым, взятии города
Сурожа и крещении там князя русов. Не исключено, что вместе с Бравлином приняла
крещение и его дружина. Поход русов в Крым исследователи датируют концом VIII —
началом IX в.. Он, как и все последующие походы киевских князей на Византию,
преследовал прежде всего цель утверждения Руси на черноморских экономических
рынках и преодоление сопротивления империи. О том, насколько успешными были эти
ранние военные экспедиции, видно из того, что «Румийское море» стало называться
«Руским». «А ДнЪпръ втечеть в Понетьское море треми жереломъ, еже море словеть
Руское».Среди
аргументов, использующихся для доказательства северного происхождения названия
«Русь», неизменно присутствует свидетельство Бертинской хроники епископа
Пруденция 838— 839 гг. о посольстве русов. Придя в Константинополь к императору
Феофилу, послы отрекомендовались представителями народа Рос («Rhos»),
посланными от Хакана («Chacanus») «ради дружбы». Однако, при разбирательстве в
столице Франкского королевства Ин-гильгейме неожиданно выяснилось, что они
собственно не русы, но шведы (свеоны). Многим это признание послов кажется
неотразимым аргументом в пользу северного происхождения названия «Русь», на
самом же деле вывод здесь может быть скорее обратный. Уточнение послов весьма
примечательное. Тождество норманнов и руси, на чем так упорно настаивают
современные стронники северного происхождения последней, оспорено самими
шведами. Они действительно не были русами, но находились у них на службе и в
данном случае совершенно справедливо рассматривали себя их представителями.
Шведы будут входить в состав посольств русов в Константинополе и позднее,
например, при Олеге и Игоре, но их этническое происхождение не может иметь прямого
отношения к характеристике государства, от имени которого они выступали.В
последнее время некоторые исследователи, в том числе и советские, в вопросе
происхождения названия «Русь» вновь вернулись к старой филологической точке
зрения, связывавшей его этимологию с финским «Ruotsi» со значением «Швеция». Но
кроме некоторого созвучия, в словах этих мало общего, как бы искусно не
пытались их сроднить. Крупнейший польский историк X. Ловмянский, которому
принадлежит наиболее обстоятельное и полное исследование этого вопроса,
считает, что лингвисты, выводившие слово «Русь» из «Ruotsi», превысили
границы своих исследовательских возможностей. Оба названия могли развиваться в
это время независимо одно от другого, Название «Русь», согласно ученому,
первоначально имело географический смысл и исконно определяло территорию
Среднего Поднепровья. В процессе образования здесь государства оно стало его
названием, а позже, видимо, приобрело также этническое и социальное значение.Внимательное
и непредвзятое чтение летописи, даже в исправленном летописцем Мстислава
Владимировича виде, не дает основания видеть в названии «Русь» нечто чуждое для
восточных славян, привнесенное в их жизньтолько
в IX—Х вв. Наоборот, тот факт, что название это быстро распространилось на весь
восточнославянский мир, указывает на древние традиции его бытования в этой
среде. Независимо от происхождения, в период восточнославянской политической и
этнокультурной консолидации, название «Русь» отождествлялось с названием
«славяне». Чтобы убедиться в этом, достаточно посмотреть, в каком смысле
летопись употребляет выражения «Руские грады», «мы от рода Руского», «Русин» и
др. Нет сомнения, что уже в IX— Х вв. бывшие межплеменные союзы
восточнославянских племен — поляне, древляне, северяне, кривичи, волыняне,
дреговичи, уличи, дулебы, словене и др.— слились в крупную этническую общность
— народность, получившую название «рода руского», «Руси».Среднее
Поднепровье не единственное место, где источники называют русов. Они известны в
Прибалтике (о-ов Рюген), Подунавье (Рутенская марка), Тюрингии и Саксонии
(Рейсланд), Прикаспии и даже в Северной Африке («русская» колония в Сирии).
Можно, конечно, допустить, что в результате каких-то событий единый народ
рассеялся по миру. Но до сих пор никто не сумел этого доказать. Неопределенной
остается изначальная этническая природа руссов — рутеннов, а также их
прародина. Выводы, построенные на сходном звучании названий, крайне ненадежны.А.
Г. Кузьмин самой важной «Русью» считает Дунайскую, отождествляя упоминаемый в
источниках V—VIII вв. Ругиланд (или Ругию) с Рутенской маркой Х—XIII вв. Именно
отсюда, по его мнению, «Повесть временных лет» выводила полян — русь и всех
славян. Здесь необходимо только заметить, что прежде чем расселиться с Дуная по
равным землям, славяне пришли туда. «По мноз«Ьхъ же времянъх с»Ьли суть словЪни
по Дунаеви, гд’Ь есть ныне Угорська земля и Болгарьска. И от тт.хъ словЪнъ
разидошася по земл’Ь» (ПВЛ, ч. 1, с. 11).Список литературы
Для
подготовки данной работы были использованы материалы с сайта http://www.kurgan.kiev.ua