Ряд эпизодов, которым начинается роман И.С.Тургенева «Отцы и дети», –
возвращение Аркадия Николаевича Кирсанова в имение своего отца Марьино.
Сама ситуация “возвращения домой после долгого отсутствия” предопределяет
отношение читателя к происходящему как к новому этапу в жизни молодого
человека. Действительно, Аркадий Николаевич закончил обучение в
университете и, как всякий молодой человек, стоит перед выбором дальнейшего
жизненного пути, понимаемого очень широко: это не только и не столько выбор
общественной деятельности, сколько определение собственной жизненной
позиции, своего отношения к нравственным и эстетическим ценностям старшего
поколения.
Проблема отношений “отцов” и “детей”, отразившаяся в заглавии романа и
составляющая основной конфликт его, – проблема вневременная, жизненная.
Потому Тургенев отмечает типичность “небольшой неловкости”, которую ощущает
Аркадий за первым после разлуки “семейным ужином” и “которая обыкновенно
овладевает молодым человеком, когда он только что перестал быть ребёнком и
возвратился в место, где привыкли видеть и считать его ребёнком. Он без
нужды растягивал свою речь, избегал слова «папаша» и даже раз заменил его
словом «отец», произнесённым, правда, сквозь зубы…” (здесь и далее курсив
в цитатах мой. – Е.Д.).
Однако этому эпизоду в романе соответствует точная дата – 20 мая 1859 года,
как бы диктующая необходимость исторического комментария ко всему
содержанию романа, остро полемического, отражающего идейную борьбу 60-х
годов, споры вокруг подготавливающейся крестьянской реформы. Не случайно
основное действие романа происходит в “дворянских гнёздах”, а Николай
Петрович Кирсанов уже в первом разговоре с сыном заводит речь о “хлопотах с
мужиками”. Важно отметить, что подобная конкретность не исключение, а
скорее правило для романов Тургенева, очень точно отражающих время, в
которое они написаны. И неудачное хозяйствование Николая Петровича, и то,
что “толпа дворовых не высыпала на крыльцо встречать господ”, – знаки
времени, заключающие в себе скрытое сравнение с прежними временами.
Молодого Кирсанова встречают барин и слуга. Как ни странно, но разговор о
новом поколении начинается именно с Петра, “в котором всё: и бирюзовая
серёжка в ухе, и напомаженные разноцветные волосы, и учтивые телодвижения,
словом, всё изобличало человека новейшего, усовершенствованного поколения”.
Он не подходит “к ручке барича”, а только издали кланяется ему, а к мужикам
относится презрительно. Это вульгарное понимание “нового”, “глупость и
важность” свойственны не одному Петру. По той же причине столь же ироничны
описания Кукшиной и Ситникова, “вытащивших”, по выражению Писарева, “идею
Базарова «на улицу», опошливших его взгляды”. Пётр, конечно, представляет
гораздо меньшую опасность для общества, чем мнимые единомышленники
Базарова, но едва ли меньшую роль играет его комический образ. (Пётр
встречает Кирсанова и Базарова в начале романа, он участвует как
единственный “секундант” в одном из важнейших эпизодов – дуэли Базарова с
Павлом Петровичем и, наконец, подобно Николаю Петровичу и Аркадию
Николаевичу, женится.)
Роман начинается с диалога, диалоги вообще играют большую роль в этом
романе и существенно преобладают над повествованием. Слово несёт
дополнительную нагрузку, является важнейшим средством характеристики
персонажа. “Говорящий человек в романе – существенно социальный человек,
исторически конкретный и определённый, и его слово – социальный язык, а не
«индивидуальный диалект». Действие, поступок героя в романе необходим как
для раскрытия, так и для испытания его идеологической позиции, его слова”
(М.М. Бахтин. Слово в романе).
Уже в первом эпизоде, говоря Аркадию о своих отношениях с Фенечкой, Николай
Петрович переходит на французский язык, с появлением Павла Петровича в
тексте появляются английские слова – и в речи персонажа, и в авторской
речи. Так, “европейское shake-hands” Павла Петровича столь же далеко от
“рукопожатия”, как далеко от поцелуя троекратное прикосновение Павла
Петровича “до щёк” племянника “своими душистыми усами”.
В самом начале романа действие как бы в угоду реальности замедляется
ожиданием встречи. И, как будто воспользовавшись свободным временем,
Тургенев обращается к биографии Николая Петровича Кирсанова.
Предыстория тургеневских героев, как правило, лишённых прямой авторской
оценки, всегда значима. Их духовный мир тесно связан с обстоятельствами, в
которых формируется их характер. Не случайно Аркадий, стремясь оправдать
своего дядю в глазах друга, рассказывает ему историю Павла Петровича. Не
случайно у главного героя романа – Евгения Васильевича Базарова –
отсутствует предыстория.
Образ Николая Петровича Кирсанова обладает высокой степенью типичности.
Этот человек не исключение, он таков, как многие, – из обычной дворянской
семьи, получивший обычное для того времени образование, женившийся по любви
и живший в своей деревне “хорошо и тихо”. Он не преуспевает в хозяйственной
деятельности, не живёт, подобно брату, воспоминаниями яркой и бурной
молодости. Но он неравнодушен к музыке, восхищается природой и в этом
смысле гораздо более выражает суть своего поколения, чем Павел Петрович,
постоянно декларирующий свои убеждения и привязанности, но, в сущности,
равнодушный ко всему. Судьбы Павла Петровича и Николая Петровича
иллюстрируют две возможности, два пути для людей одного поколения, точно
так же, как и Аркадий с Базаровым. И близость Аркадия к отцу
свидетельствует скорее о преемственности поколений, чем о консерватизме
взглядов молодого Кирсанова.
Однако уже в первые минуты встречи отца и сына намечается некая разница в
поведении Аркадия и старшего Кирсанова: “Николай Петрович казался гораздо
встревоженнее своего сына; он словно потерялся немного, робел”. Он вообще
ведёт себя гораздо менее решительно, чем Аркадий, наслаждающийся “сознанием
собственной развитости и свободы”. И эта нерешительность, стремление к
компромиссу, с одной стороны, разъединяет Николая Петровича с сыном, а с
другой – служит основой их взаимопонимания.
По дороге в Марьино размышления Аркадия о необходимости преобразований
сменяются восхищением представшей перед ним картиной природы: “…А пока он
размышлял, весна брала своё. Всё кругом золотисто зеленело, всё широко и
мягко волновалось и лоснилось под тихим дыханием тёплого ветерка… Аркадий
глядел, глядел, и, понемногу ослабевая, исчезали его размышления… Он
сбросил с себя шинель и так весело, таким молоденьким мальчиком посмотрел
на отца, что тот опять его обнял…”
Пейзаж в романе Тургенева служит выражению внутреннего мира героев,
является одним из приёмов создания образа. Не случайно именно “на фоне
прекрасной природы” Тургенев выносит приговор Павлу Петровичу, не случайно
природа, интересующая Базарова только в смысле практическом, в финале
романа как будто бы последний раз и до конца противоречит его
нигилистическим убеждениям. И то, что Аркадий не может устоять перед
природой, с первых страниц романа указывает на необходимость переворота в
его душе. Природа близка ему так же, как и его отцу.
Он подавляет собственные чувства, стараясь следовать нигилистическим
взглядам Базарова.
“Право, мне кажется, нигде в мире так не пахнет, как в здешних краях! Да и
небо здесь…
Аркадий вдруг остановился, бросил косвенный взгляд назад и умолк.
– Конечно, – заметил Николай Петрович, – ты здесь родился, тебе всё должно
казаться здесь чем-то особенным…
– Ну, папаша, это всё равно, где бы человек ни родился”.
Или чуть позже, когда цитируемые Николаем Петровичем пушкинские строки
прерываются репликой Базарова: “Николай Петрович умолк, а Аркадий, который
начал было слушать его не без некоторого изумления, но и не без сочувствия,
поспешил достать из кармана серебряную коробочку со спичками и послал её
Базарову с Петром”.
А вечером, когда Базаров уходит в свою комнату, Аркадием овладевает
“радостное чувство” от ощущения “дома”, той атмосферы теплоты и любви,
которая соединяет его с детством. Аркадий вспомнил нянюшку Егоровну, “и
вздохнул, и пожелал ей царствия небесного… О себе он не молился”.
Глубокая эмоциональная связь с миром детства и напускной нигилизм ещё
уживаются в Аркадии: он как будто по привычке молится за нянюшку, в
отношении себя оставаясь атеистом.
Однако авторитет Базарова для Аркадия – скорее влияние сильной личности,
чем общность взглядов.
То, что для Базарова естественно, для Аркадия часто только поза, стремление
быть похожим на товарища, способ самоутверждения.
И в этом смысле путь молодого Кирсанова в романе – путь к самому себе.
Средства психологической характеристики героев в романе «Отцы и дети»,
конечно, отдельная тема, но обратить внимание на портреты и жесты
персонажей необходимо уже в начале произведения. Так, портреты Базарова и
Павла Петровича явно контрастны, как, впрочем, и отзывы их друг о друге:
“Этот волосатый?” – спрашивает Павел Петрович брата, услышав, что Базаров
собирается гостить у них; “А чудаковат у тебя дядя!.. Щегольство какое в
деревне, подумаешь! Ногти-то, ногти, хоть на выставку посылай!” – говорит
Базаров Аркадию.
Портреты Павла Петровича и Базарова – не единственная пара спорящих
портретов, таковы же портреты Одинцовой и Кукшиной, Ситникова и Базарова. И
эта противопоставленность – отражение разных жизненных позиций.
Уже в следующих эпизодах взаимное недовольство внешним видом сменится у
Павла Петровича и Базарова открытым столкновением противоположных взглядов
по всем важнейшим вопросам бытия, поведения, общественной жизни, и этот
непримиримый конфликт сохранится до конца романа.
Интересно, что первым своё отношение к Базарову в доме Кирсановых выражает
старый слуга: “Прокофьич, как бы с недоумением, взял обеими руками
базаровскую одёженку и, высоко подняв её над головой, удалился на
цыпочках”. Так же безмолвно, но явно оценивает Прокофьич “излишнюю
развязность” Аркадия за ужином: “Прокофьич не спускал с него глаз и только
губами пожёвывал”. Старый слуга – такой же приверженец старого, как и Павел
Петрович. Он, в противоположность Петру, “подошёл к ручке к Аркадию” и всем
своим существом возненавидел Базарова, нарушившего заведённый порядок одним
своим присутствием. Не случайно после дуэли “один Прокофьич не смутился и
толковал, что и в его время господа дирывались, «только благородные господа
между собою, а этаких прощелыг они бы за грубость на конюшне отодрать
велели»”
И с Аркадием он расходится в главном — в представлении о жизни, хотя
поначалу они считаются друзьями. Но их взаимоотношения все-таки нельзя
назвать дружбой, потому что дружба невозможна без взаимопонимания, дружба
не может быть основана на подчинении одного другому. На протяжении всего
романа наблюдается подчинение слабой натуры более сильной: Аркадия —
Базарову. Но все-таки Аркадий постепенно приобретал свое мнение и уже
переставал слепо повторять за Базаровым суждения и мнения нигилиста. В
спорах он не выдерживает и выражает свои мысли. Однажды их спор дошел чуть
ли не до драки. Разница между героями видна в их поведении в «империи»
Кирсанова. Базаров занимается работой, изучением природы, а Аркадий
сибаритствует, ничего не делает. То, что Базаров человек дела, видно сразу
по его красной обнаженной руке. Да, действительно, он в любой обстановке, в
любом доме старается заниматься делом. Главное его дело — естественные
науки, изучение природы и проверка теоретических открытий на практике.
Увлечение науками является типичной чертой культурной жизни России 60-х
годов, значит, Базаров идет в ногу со временем. Аркадий — совершенная
противоположность. Он ничем не занимается, из серьезных дел его ни одно по-
настоящему не увлекает. Для него главное — уют и покой, а для Базарова — не
сидеть сложа руки, трудиться, двигаться. Совершенно разные суждения
складываются у них в отношении искусства. Базаров отрицает Пушкина, причем
необоснованно. Аркадий пытается доказать ему величие поэта. Аркадий всегда
аккуратен, опрятен, хорошо одет, у него аристократические манеры. Базаров
же не считает нужным соблюдать правила хорошего тона, столь важные в
дворянском быту. Это сказывается во всех его поступках, привычках, манерах,
речах, внешнем виде. Крупное разногласие возникло между «друзьями» в
разговоре о роли природы в жизни человека. Здесь уже видно сопротивление
Аркадия взглядам Базарова, постепенно «ученик» выходит из-под власти
«учителя». Базаров ненавидит многих, а у Аркадия нет врагов. «Ты, нежная
душа, размазня», — говорит Базаров, понимая, что Аркадий уже не может быть
его сподвижником. «Ученик» не может жить без принципов. Этим он очень
близок к своему либеральному отцу и Павлу Петровичу. Зато Базаров предстает
перед нами как человек нового поколения, которое пришло на смену «отцам»,
не способным решить основные проблемы эпохи. Аркадий — человек,
принадлежащий старому поколению, поколению «отцов». Писарев очень точно
оценивает причины разногласий между «учеником» и «учителем», между Аркадием
и Базаровым: «Отношение Базарова к его товарищу бросает яркую полосу света
на его характер; у Базарова нет друга, потому что он не встретил еще
человека, который бы не спасовал перед ним. Личность Базарова замыкается в
самой себе, потому что вне ее и вокруг нее почти нет вовсе родственных ей
элементов». Аркадий хочет быть сыном своего века и напяливает на себя идеи
Базарова, которые решительно не могут с ним срастись. Он принадлежит к
разряду людей, вечно опекаемых и вечно не замечающих опеки. Базаров
относится к нему покровительственно и почти всегда насмешливо, он понимает,
что их пути разойдутся.
.
Однако сказать, что слуга в этом романе – отражение барина, подобно
Прокофьичу или базаровской Анфисушке, было бы неправильно (довольно
вспомнить одного только Петра), ситуация гораздо сложнее. Живя жизнью
господ, они тем не менее приобретают некую жизненную позицию, до конца
следуя соответствующей манере поведения.