Министерство общего и среднего образования РФ
Экспериментальная авторская школа полного дня N 47.Кафедра истории
Экзаменационная работа по истории
Реферат
Лев Давидович Троцкий и IV интернационал
выполнил ученик 11 Е класса
Радионов Илья АлександровичИркутск 1998 г.
Содержание
Введение
стр. 3ГЛАВА 1: Организационная деятельность Л. Д. Троцкого по созданию IV
интернационала. стр.
8ГЛАВА II: Политические действия Л. Д. Троцкого по созданию IV
Интернационала.
стр. 17Заключение
стр. 23Примечания
стр. 25Список литературы
стр. 26Л. Д. Троцкий
Введение
Отечественная история возвращает себе имена. Они разные : каждый из
людей, творивших истерию нашей страны, оставлял в ней свой собственный,
неповторимый след. Были годы, когда следы этих людей, казалось,
безвозвратно терялись в дебрях официальных, писанных как будто под диктовку
версий и интерпретаций отечественной истории. Но история не могла
вместиться в «прокрустово ложе» казенных летописей. Она, история, оставляла
себе право воскрешать из небытия имена людей, которые ее действительно
творили.
За долгие годы нас приучили к необходимости видеть в происходящем
деятельность масс, социальных классов и групп, в меньшей степени —
политических партий и организаций. Таким образом, исследовались
общественные процессы на макроуровне, к микроструктурам в лучшем случае
отношение было снисходительным. Обычно повторялись несколько затасканных
цитат из произведений В. И. Ленина, К. Маркса и др. На этом исследование
личностного фактора считалось законченным.
За подобное самодовольство и пренебрежительность к личности не только
политического деятеля, но и рядового человека, мы были жестоко наказаны.
С конца 20-х годов советская история не просто обезлюдела. Вместе с
интересом к изучению деятельности отдельной личности был потерян и вкус к
познанию индивидуального в нашей истории, без чего немыслимо представить ее
неповторимость, неоднозначность событий и социального поведения тех самых
классов и групп, деятельность которых рассматривали общественные науки. И
лишь в последние несколько лет стало возможным серьезное обращение к
изучению роли в истории и идейного наследия таких политических лидеров как
Бухарин, Рыков, Томский, Радек, Зиновьев, Каменев и многие другие.
Разумеется, мы находимся только в начале этого сложнейшего, полного
противоречий, чреватого рецидивами процесса. Но уже то, что в нем участвует
не одна историческая наука, а фактически все отрасли отечественного
обществоведения, во-первых, существенно углубляет и дополняет наше
представления о прошлом, о людях и событиях, о целых периодах и эпохах в
жизни коммунистической партии и страны в целом. И, во-вторых, вселяет
уверенность, что этот процесс не обратим. Нынешнее время возвращает много
имен, открываемых нами как бы заново. Это относится и к имени человека,
которое существовало в нашем сознании как символ олицетворения всего
черного, преступного, антисоветского. Это Лев Давидович Троцкий /1879-
1940/. А ведь в любой газете до конца 1923 года его фамилия упоминалась
всегда рядом с фамилией Ленина, вместе они именовались «вождями мирового
пролетариата». Так было шесть с половиной лет, почти до самой смерти В. У.
Ленина.
Прошло всего шесть лет с тех пор, как в нашей стране после более чем
60-летнего перерыва стали публиковать сначала выдержки из работ, затем
отдельные статьи, а чуть позже — более крупные произведения Л. Д. Троцкого.
И еще меньше времени — с момента появления первых исследований, освещающих
деятельность и взгляды этого политического деятеля. Однако мы получили
возможность ознакомиться лишь с небольшой частью идейного наследия этого
видного революционера и теоретика пролетарского движения. К сожалению,
вместо глубокого анализа деятельности Л. Д.
Троцкого и идеологии «троцкизма» поворот от полного запрета Троцкого к его
«открытию» пошел по накатанной колее превращения злодея в героя. В печати о
Троцкого стали вспоминать главным образом как о жертве террористического
акта, в ряде выступлений распространялась идея о том, что он должен быть
также реабилитирован, как и многие жертвы беззакония 30-х — начала 50-х
годов. Эта мысль не нова. Приветствуя отказ от упрощенных негативных оценок
любого политического деятеля, следует решительно возразить против такого
демонтажа «образа врага», который сводится к механической замене знака
минус на плюс в изображении политического лидера со сложной судьбой и
противоречивой репутацией.
С легкой руки Д. А. Волкогонова, выведшего Троцкого под именем «демона
революции» на страницы «Правды»( не уменьшается число публикаций так или
иначе связанных с деятельностью Л.Д. Троцкого в разные периоды нашей
истории. Вышли в свет публикации В. И. Биллика, В. П. Данилова, В. А.
Козлова и Е. Г. Плимака, Ю. А. Кораблева, М. А. Молодцыгина, А. В. Панцова,
А. М. Подщеколдина, В. Э. Роговина, Л. М. Спирина, в которых на достаточно
высоком научном уровне характеризуется политическое поведение Троцкого в
различные периоды его жизни.
И все же правда о Л. Д. Троцком с большим трудом пробивает себе
дорогу. Объективные научные публикации тонут в потоке статей и книг, со
страниц которых Троцкий по-прежнему предстает неким «злым гением», любившим
себя в революции больше, чем саму революцию. При этом, однако, уже лишь
немногие авторы продолжают «разоблачение» Троцкого и троцкизма.
Большинство же историков и публицистов, будучи, по-видимому, не в
состоянии в силу тех или иных причин отойти от оценок прошлого, тем не
менее вынуждены учитывать «дух времени». В их работах прослеживается
тенденция к обоснованию своеобразной концепции, лишь внешне — объективной,
а внутренне — противоречивой, в рамках которой допускается частичное
признание заслуг Л. Д. Троцкого как одного из практиков революции и в то же
время сохраняется генетическая преемственность по отношению к ряду узловых,
положений сталинской схемы — в первую очередь о диаметральной
противоположности теоретических взглядов Троцкого и Ленина. Не случайно
даже то немногое положительное, что отмечается этими авторами в
политической деятельности Троцкого, проговаривается, как правило, вскользь
и на общем негативном фоне может лишь подкрепить исследователей в мысли об
исключительной беспринципности этого человека. В наиболее полном виде
данное историографическое направление нашло отражение в многочисленных
публикациях Н. А. Васецкого( и, к сожалению, в некоторых работах Д. А.
Волконогова(.
Формируемая в работах указанных авторов концепция в
последнее время все активнее завоевывает страницы газет и журналов. И это
понятно, так как ее уяснение не требует от редактора и читателя
решительного разрыва с иллюзиями, доминировавшими в нашем сознании многие
годы. Но чем массовиднее становится указанное историографическое
направление, тем больше вызывает потребность в критическом рассмотрении.
Ведь речь идет не только о воссоздании исторической правды о человеке,
ставшем крупнейшим противником Сталина. Без знания Троцкого и его идей
трудно объективно воссоздать и понять целую полосу в истории нашей страны,
а соответственно, гораздо труднее найти пути реформирования ее настоящего.
Ведь сейчас стало очевидным, что многое из того, о чем с тревогой
предупреждал Л. Д. Троцкий, полностью подтвердилось в практике социализма.
Фактически советское «троцковедение» только зарождается. Поэтому
необходимо максимально учесть опыт зарубежных историков, публикуя их работы
в России. По крайней мере целесообразно издать наиболее крупные труды о
Троцком Н. Седовой, В. Сержа, М. Истмена, И. Дойчера, П. Бруэ и др. Этот
процесс уже начался. Политиздат выпустил в свет в 1991 году книгу И.
Дойчера «Троцкий в изгнании». Журнал «ЭКО: Экономика и организация
промышленного производства» на своих страницах познакомил читателя с
главами из книги французского ученого Пьера Бруэ(, одного из самых крупных
специалистов по Троцкому на Западе. А с послесловием к вышеуказанной
публикации выступил наш отечественный историк Данилов В.П., который
подчеркнул, что «П.Бруэ ведет большую работу по изучению и изданию
Литературного наследства выдающегося революционера XX века. Его обширная
монография «Троцкий» — итог собственной исследовательской работы, и
одновременно, обобщение достижений предшественников, прежде всего И.
Дойчера, Р. Даниэлса, М. Левина.»(
Следует отметить еще несколько статей зарубежных специалистов по
Троцкому. Статья профессора. Колумбийского университета в США Дж. Арч.
Гетти о деятельности Л. Д. Троцкого по созданию IV Интернационала,
опубликованная в журнале «Вопросы истории КПСС»(, очень помогла мне при
написании данной работы.
Журнал «Кентавр» на своих страницах опубликовал главы из книги А.
Глотцер «Троцкий: воспоминания и критика», изданной в Нью-Йорке в 1989
году.(
Не менее интересна глава из книги «Зеркала Москвы» «Троцкий -глава
военного ведомства» американской журналистки Л. Брайант на страницах
журнала «История. Социология. Политика»(. Эта книга, написанная и изданная
в Нью-Йорке еще в 1923 году писалась непосредственно по «горячим следам»,
поэтому представляет особый интерес, но, к сожалению, насколько мне
известно, целиком это произведение у нас не издавалось ни в прошлом, ни в
настоящее время.
И это, пожалуй, все. Других публикаций и изданий о Л. Д. Троцком
зарубежных историков на страницах отечественной прессы я не обнаружил. Это
совсем не говорит о том, что интерес к личности Троцкого и его наследию
иссяк у зарубежных исследователей. Совсем наоборот. И это непосредственно
доказывает организация и проведение ими ряда значительных международных
ученых конференций, посвященных личности и политической деятельности Л. Д.
Троцкого. Особо насыщенным стал 1990 год. В марте этого года прошла,
международная конференция по Троцкому в г. Вуппертале /ФРГ/, в апреле — в
Лондоне/ Великобритания/, в августе — в Мексике, а в сентябре в г. Сан-
Паулу /Бразилия/. Всплеск интереса зарубежных советологов к исторической
фигуре Троцкого был связан не только с печальным юбилеем — 50-летием со дня
его убийства, агентом НКВД, но и с впервые появившейся возможностью
сопоставить результаты своих исследований с выводами советских ученых,
опирающихся в отличие от западных коллег не только на документы из личного
архива Троцкого, но и на официальные партийные и государственные материалы,
которые в последние годы становятся доступными советским ученым.
Организаторы этих конференций ставили перед собой цель не только
провести дискуссию по различным аспектам деятельности Троцкого, но и
попытаться осмыслить его наследие, его роль в советской и мировой истории с
позиций современности.
Зарубежные специалисты по Троцкому очень внимательно относятся к
исследованиям отечественных историков, но вместе с тем и очень объективно.
Примером тому является выступление британского экономиста А. Ноува на
международной конференции «Троцкий: 50 лет спустя» в г. Абердине
/Шотландия/ в августе 1990 года, в котором он подверг аргументированной
критике рассуждения некоторых «раскрепощенных» перестройкой советских
публицистов / Баткина, Клямкина, Ципко и др./ о Троцком как «враге» НЭПа, о
Сталине как «главном троцкисте», о несовместимости НЭПа и большевизма. Ноув
убедительно продемонстрировал, что подобного рода тезисы во многом
объясняются недостаточной компетентностью или же политической конъюнктурой.
Выступление А. Ноува и ряд других выступлений западных и отечественных
историков на вышеупомянутой конференции в г. Абердине прокомментировали
московские историки С. В. Кудряшов и А. Ю. Ватлин (, принимавшие
непосредственное участие в работе дайной конференции, на страницах
отечественных исторических журналов. К сожалению, полностью материалы этой
интересной научной конференции у нас не публиковались.
Хочется еще раз подчеркнуть, что исследованиям зарубежных специалистов
по Троцкому не уделяется должного внимания в наших как научно-популярных,
так и в специальных журналах. По-моему, только путем таких публикаций и
всесторонней их оценки нашими исследователями можно способствовать
ликвидации историографических пробелов, Положение, когда основными
интерпретаторами Троцкого в России выступают всего несколько авторов, не
может считаться нормальным.
Зарубежные исследователи находились в более выгодном положении, чем
наши отечественные историки. Для них имя Л.Д. Троц-
кого и его литературное наследие не было под запретом. Возможность изучать
материалы личного архива Л. Д. Троцкого, переданного им самим Хогтонской
библиотеке Гарвардского университета /Кембридж, Массачусетс, США/ и поныне
бережно хранящиеся там, анализировать его произведения, издававшиеся до
последнего времени только за рубежом, сыграло существенную роль в
исследовании личности и политической деятельности Троцкого. Наши
отечественные историки находились в крайне затруднительном положении. Не
имея доступа не только к зарубежным архивам Троцкого, его произведениям, но
и к материалам партийного и государственного архивов нашей страны, они
вынуждены были по крупицам собирать материал для своих исследований.
Поэтому неудивительно, что лишь в последние три-четыре года появились
действительно объективные и правдивые статьи и монографии.
Для всесторонней оценки личности Льва Давидовича Троцкого, анализа его
политической деятельности, его мировоззрения и теоретического наследия
необходимо более тесное сотрудничество зарубежных и отечественных
исследователей по этим вопросам с целью воссоздания правдивого образа
политического деятеля международного масштаба…
Некоторые моменты в практической деятельности Л. Д. Троцкого еще
слабо изучены, а потому представляют сейчас наибольший интерес для
исследования. Одна из таких слабо изученных проблем в историографии —
деятельность Троцкого после его высылки за пределы СССР в 1929 году и
создание им IV Интернационала. Именно на этой теме мне и хотелось бы более
подробно остановиться в своей работе, но ограничиться только деятельностью
Л. Д. Троцкого непосредственно по подготовке и созданию IV Интернационала.
К сожалению, крупных обобщающих исследований по этой теме в
отечественной историографии нет. У отечественных историков лишь в последнее
время появилась возможность обратиться к этой теме. Не имея доступа к
заграничным архивам, исследователям было бы просто бессмысленно браться за
эту тему. Вся переписка Троцкого за период изгнания с 1929 по 1940 год,
рукописи книг, написанных им за границей, множество различных материалов по
его теоретической и практической деятельности в этот период находятся ныне
в США — в Гуверовском институте войны, революции и мира /г. Стэнфорд, штат
Калифорния/ и в уже упоминавшемся архиве Хогтонской библиотеке Гарвардского
университета /г. Кембридж, штат Массачусетс/
Только в 1991 году появилось в отечественной публикация первые
небольшие исследования по указанной теме, которыми я и руководствовался при
написании этой работы. В N1 за 1991 год журнала «Новая и новейшая история»
опубликована статья К. К. Ширини, доктора исторических наук, «Троцкий и
Коминтерн», которая рассказывает о деятельности Л. Д. Троцкого в III
Коммунистическом Интернационале и лишь мимоходом о создания IV
троцкистского Интернационала.
В пятом номере за 1991 год этого же издания уже упоминавшийся выше
автор Васецкий Н. А. , доктор исторических наук, публикует свою статью под
названием «Как создавался IV Интернационал». Хочется ещераз подчеркнуть,
что Васецкий Н. А., являясь автором многочисленных публикаций о Л. Д.
Троцком, который смотрит на всю деятельность этого политического лидера,
сквозь призму подозрительности, и в этой публикации не отступает от своей
концепции. Теме создания Л. Д. Троцким IV Интернационала посвящена глава,
из его его книги «Троцкий. Опыт политической биографии», вышедшей в свет в
издательстве «Республика» /Москва/ в 1992 году.
И последняя работа, из которой я почерпнул фактический материал о
подготовке к созданию IV Интернационала, работа профессора Колумбийского
университета в США Дж. Арч. Гетти «Троцкий в изгнании: основание IV
Интернационала», опубликованная в журнале «Вопросы истории КПСС» в N15 за
1991 год.
Целью данной работы, во-первых, была задача проанализировать и
обобщить имеющийся материал о деятельности Льва Давидовича Троцкого по
организационной подготовке и созданию IV Интернационала и о роли этой
организации в международном рабочем движении, и во-вторых, дать личную
оценку этому событию, высказать свою точку зрения на этот счет и
постараться обосновать ее.
Соответственно, задачи, определившиеся в процессе подготовки к работе
и сбора материала, таковы: на основания собранного фактического материала
показать как Л. Д. Троцкий пришел к мысли о создании нового, IV
Интернационала наряду с существовавшим /// Коминтерном; рассказать о личной
деятельности Троцкого в организационный период, о его заглавной роли в этом
процессе: и как итог подготовительного периода — Учредительный конгресс IV
Интернационала; далее показать, почему IV Интернационал или «Мировая партия
социальной революции», как называл его сам Лев Давидович Троцкий, был
заранее обречен на неудачу; и, пожалуй, последнее о чем необходимо будет
сказать в заключении это о современных последователях лидера IV
Интернационала и их политическом весе на международной арене.ГЛАВА 1: Организационная деятельность Л. Д. Троцкого по созданию IV
интернационала.В конце 1923 года — начале 1924 Л. Д. Троцкий выступает против
начавшейся бюрократизации партии и государства в СССР, заявляя, что идет
«перерождение старой гвардии», устанавливается тирания «партийной машины»,
складываются «навыки и приемы управления, в корне противоречащие духу
революционной партии пролетариата».( Нельзя отрицать серьезности и
значимости выдвинутых Троцким положений.
На XIII конференции, XIII съезде РКП/б/, а затем и на V конгрессе
Коминтерна позиция Троцкого была осуждена как мелкобуржуазная, а действия
этой оппозиции были охарактеризованы как угрожающие единству партии, а
следовательно, и пролетарской диктатуре в СССР.
В борьбе с оппозицией В. И. Сталин большое значение придавал Коминтерну,
используя его авторитет как внешнее идеологическое прикрытие для
складывавшегося режима персонального диктата. С середины 20-х годов он
неуклонно насаждал приемы «отсечения», т.е. исключения из руководства
Исполнительного Комитета Коммунистического Интернационала и
коммунистических партий тех, кто сопротивлялся его установкам, добиваясь
того, чтобы на руководящих постах находились послушные ему лица. Устранив
из Коминтерна осенью 1926 года его председателя Г. Е. Зиновьева, Сталин
добивался теперь полного очищения высших органов от инакомыслящих.
После осуждения выступлений Троцкого он /Троцкий/ был словно «взят в
обруч» в рядах ВКП/б/ и Коминтерна и постепенно оттеснялся от руководящей
политической работы.
С конца весны 1926 года в ВКП/б/ и Коминтерне выступила так называемая
объединенная оппозиция, которую возглавили вместе Троцкий, Зиновьев и
Каменев.
Решения VIII Пленума ИККИ /май 1927/, строго осуждавшие Троцкого за
борьбу против руководства ВКП/б/ и Коминтерна, отражали атмосферу
ожесточенных фракционных столкновений. Попытка Н. И. Бухарина на совещании
в ИККИ 13 сентября 1927 года вести дискуссию с троцкизмом в спокойном,
деловом тоне с критикой собственных ошибок осталась лишь эпизодом,
выпадающим из общей картины событий. 27 сентября 1927 года на заседании
Президиума ИККИ и Контрольной комиссии ИККИ острейшая борьба между Сталиным
и Троцким достигла кульминации. Троцкому были предъявлены обвинения в
усилении Фракционной деятельности. По сути, это объединенное заседание, в
котором принимало участие свыше 60 человек, носило характер расправы,
главный удар которой был направлен на лидера антисталинской оппозиции.
Выступления И. В. Сталина, Н. И. Бухарина, О. В. Куусинена, Д. Мерфи и
других участников заседания отмечали не столько попытки аргументировать
необходимость исключения оппозиционеров, сколько стремление обвинить в
антибольшевизме, антиленинизме, унизить их достоинство, уничтожить их
политическое реноме. Президиум ИККИ на этом заседании исключил Троцкого из
кандидатов в члены Исполнительного Комитета Коммунистического
Интернационала. В октябре 1927 года Троцкий был выведен из состава ЦК
ВКП/б/, а 14 ноября исключен из партии.
Несколько лет острых внутрипартийных и внутрикоминтерновских дискуссий
увенчались тем, что в январе 1928 года Л. Д. Троцкий был выслан сначала в
Алма-Ату, а затем, спустя ровно год, в 1929 году, был выслан за пределы
СССР.
В 1927-28 гг. сопротивление сталинизму в рядах ВКЛ/б/ было еще на подъеме,
за ним шла молодежь. Но ужесточение репрессивных мер со стороны ГПУ
позволило разбить его на отдельные незначительные группки.
И, уезжая, в 1929 году Троцкий уже не имел в России сплоченной группы
сторонников, для которых он являлся бы бесспорным лидером.
Созданию IV Интернационала предшествовала, колоссальная по объему
работа. Буквально поражаешься неуемной энергии, терпеливости, способностям
Л. Д. Троцкого, когда действовать приходилось по принципу «капля камень
точит».
Видный историк и деятель троцкистского движения Пьер Франк, начинавший на
о. Принкипо секретарем Троцкого, выделил три этапа в становлении и развитии
троцкизма между двумя мировыми войнами. Это годы с 1923 по 1929, с 1929 по
1933 и с 1933 по 1938-1939. На первом этапе, считал Франк, в строгом смысле
«движение большевиков-ленинцев интернационалистов» отсутствовало,
существовала лишь его фракция в СССР, которую поддерживали отдельные
группки и лица из других стран. Второй этап свелся к формированию
интернационалистской левой оппозиции. Он стал временем принципиального
размежевания с официальным руководством компартий и Коминтерна,
формирования кадров интернационалистской левой. Именно в эти годы, писал
Франк, «образовалось большинство наших секций», сложился идейно —
политический инструментарий анализа обстановки, что, позволило нам обрести,
как говорится, » троцкистский голос». «Наконец, третий этап был отличен
выходом троцкистских групп из компартий и Коминтерна, конституированием их
в независимые партии и организации, попыткой наладить контакт с партиями II
Интернационала. Это было время подготовки и создания IV Интернационала.(
В марте 1929 года Троцкий обратился к единомышленникам с письмом «О
группировках в коммунистической оппозиции». Он призвал всех, кто сохранил
верность левой оппозиции и ему лично, не падать духом, а искать пути для
укрепления оппозиционных групп, где они уже имелись, а там, где их еще не
было, — подбирать кадры, проявлять максимум внимания к каждому, кто выразил
критическое отношение к ВКП/б/ и Коминтерну, проявил интерес к материалам
левой оппозиции.
В создании интернационалистской левой оппозиции Троцкий не
ограничивался только перепиской. Он вступил в контакт с группами своих
сторонников, лидеры которых, как правило, приезжали к нему на о. Принкипо,
а затем во Францию / Сент-Пале, Руайан, Барбизон/, в Норвегию, в Мексику. В
» Бюллетене оппозиции» была введена специальная рубрика «Проблемы
международной левой оппозиции», где печаталась переписка Троцкого с первыми
зарубежными троцкистскими группами, помещались его инструктивные материалы.
Например, в 1929 г. Троцкий направил послания » большевикам-ленинцам» во
Францию, США, Чехословакию, Австрию, Бельгию, Италию, Испанию. И всем он
сообщал, что с большим интересом следит за их первыми шагами, подбадривал,
успокаивал, недоумевал, спрашивал, укорял. Ставил он и конкретные задачи:
издание на языке данной страны документов пока еще не существовавшей
организационно интернационалистской левой оппозиции; создание печатного
органанациональных секций; разработка платформы секции; участие, желательно
материальное, в издании органа интернационалистской левой оппозиции;
участие и по возможности выступления на собраниях коммунистических партий,
правой оппозиции, открытых рабочих собраниях, встречах, митингах; ведение
воспитательной работы хотя бы в небольших кружках или по отношению к
одиночкам.
В директивных письмах, при личных встречах Троцкий проводил одну и
туже мысль — необходимо приступить к созданию троцкистских партий, а там,
где они уже имелись, активизировать их деятельность в рабочем движении.
В 1930 г. были организованы печатные органы левой оппозиции. Во
Франции — еженедельная газета «Верите» и ежемесячный журнал «Лют де класс».
В Германии объединенная оппозиция приступила к изданию журнала «Коммунист».
Коммунистическая лига США имела еженедельник «Милитант» и приступила к
организации брошюрного издательства, в Австрии выходили две газеты, в
Чехословакии — также газета; итальянская группа бордигистов / по имени
руководителя Ама-део Бордиги, одного из создателей ИКП, исключенного ее
рядов за оппозиционную деятельность/ выпускала два раза в месяц газету
«Прометео»; группа еврейских оппозиционеров издавала в Париже газету
«Клархейо» /»Ясность»/.
На этом этапе Л. Д. Троцкий сконцентрировал свои усилия по созданию
левой оппозиции во Франции. Его интерес к этой стране был не случаен: здесь
были сильны позиции радикальной мелкой буржуазии. Кроме того, еще до
Октября Троцкий обрел немало сторонников именно среди левых деятелей
французского рабочего движения. Питательной средой троцкистских групп во
Франции были рекруты из промежуточных слоев, пополнявшие ряды пролетариата.
«Не считая Америки, — указывал журнал «Коммунистический Интернационал», —
Франция является международной базой троцкизма.»(
«Верите» сыграла важную роль в сплочении национальных групп левой
оппозиции. Редакция еженедельника обратилась к «большевикам-ленинцам» всех
стран с призывом объединиться для подготовки международной конференции
левой оппозиция и организации международного информационного бюллетеня. На
это предложение откликнулись оппозиция из Германии, левые оппозиции из
Чехословакии, США и Испании. Из этой акции выросла первая в истории
троцкизма международная «Предконференция», как назвали ее сами участники. 6
апреля 1930 года в Париже собрались: Коммунистическая Лига Франции,
Коммунистическая Лига США, объединенная оппозиция Германии, оппозиционная
группа Коммунистической партии Бельгии, испанская оппозиция, левая
оппозиция Чехословакии, венгерская коммунистическая оппозиция и группа
еврейской оппозиции во Франции. Левая оппозиция ВКП/б/, по всей видимости в
лице Троцкого и его сына Л. Седова, направила участникам предконференции
приветственное письмо, в котором заявила о присоединении к предконференции.
Так же поступили оппозиционные группы из Китая, Аргентины, Мексики.
Общий настрой предконференции был мажорным, хотя успехи пока оказались
«бумажными»: левая оппозиция существовала исключительно в виде разных
печатных изданий. Итогом предконференции стадо создание Международного
секретариата, которому поручили издание международного бюллетеня и
подготовку полномочной конференции. Техническую реализацию решений
возложили на Коммунистическую Лигу Франции. С этого момента Париж
становится Меккой интернационалистской левой оппозиции.
И еще одно принципиальное соображение. Предконференция заявила, что
объединение национальных фракций не означает курса на образование IV
Интернационала, так же как и создание самих этих национальных фракций не
свидетельствует о формировании вторых
партий, т.е. параллельных компартиям. Левая оппозиция по-прежнему считала
себя фракцией международного коммунизма и действовала в качестве таковой.
Виновником своей обособленности, приведшей к расколу и официальными
компартиями и Коминтерном, предконференция сочла центристскую бюрократию.
Порывая с верхушкой коммунистического движения, оппозиция заявила, что
формально она остается в рядах коммунистических партий и Коммунистического
Интернационала. При этом своей целью оппозиция ставила возрождение
Коммунистического Интернационала на ленинских основах.(
В сущности, в принятых на предконференции решениях была заложена
модель деятельности интернационалистской левой оппозиции на ближайшие три-
пять лет, итогом которой стало состоявшееся в феврале 1333 года, опять таки
в Париже и опять объявленное «Предконференцией», совещание представителей
левой оппозиции, на этот раз уже из 11 стран: СССР, Германии, Франции,
Англии, Бельгии, США, Греции, Италии, Испании, Болгарии, Швейцарии. Этой
предконференции предшествовала проведенная в разных странах довольно
основательная работа.
Первые организации левой оппозиции стали появляться в странах
Латинской Америки, в частности, в Аргентине и Бразилии. Возникла
оппозиционная группа в Мексике, с ней тесно сотрудничала появившаяся группа
левой оппозиции в Уругвае. Участники февральской /1933г./ предконференции
констатировали, что на начало года программные и политические документы
левой оппозиции издавались почти на 15 языках. Оппозиция располагала 32
периодическими органами печати в 16 странах. За прошедшие 3 года появились
новые организации в 10 странах, а в 6 были реорганизованы и укреплены уже
существующие.
До сих пор невыясненным остается вопрос, состоялась ли уже не пред-, а
полнокровная конференция интернационалистской левой, которая бы официально
закрепила появление этой новой в международном рабочем движении
организации.
На вопрос одной журналистке о численности своих сторонников Л. Д.
Троцкий говорил: «Трудно указать точную цифру /своих сторонников в мире/,
тем более что среди рабочего класса происходят постоянные перемещения :
имеются наполовину сторонники, на четверть сторонники и т.д. Я думаю, что
сегодня уже можно говорить о нескольких десятках тысяч сторонников». По
своему составу эта «команда» была разномастная и чрезвычайно пестрая по
своим идейно-политическим воззрениям.
Формальный политический разрыв Л. Д. Троцкого с большевистской
партией произошел в 1933 году, в связи с его решением порвать с III
Интернационалом и основать IV. Этот разрыв не был легким для него. Несмотря
на то, что он был исключен из большевистской партии в 1927 году и выслан из
Советского Союза в 1929, он никогда формально не порывал с партией или
Коминтерном. С момента его высылки и до разрыва коммунисты — сторонники
Троцкого пытались организовать работу внутри и за пределами партии и
компартий других стран, чтобы повлиять на линию поведения в троцкистском
направлении. Но Л. Д. Троцкий сопротивлялся их желанию организовать или
санкционировать новые большевистско — ленинские партии за пределами
Коминтерна. Он постоянно оказывал поддержку III Интернационалу и выражал
желание защищать Советское государство. Его четырехлетняя верность той
партии, которая его выслала его из страны, базировалась частично на страхе
за безопасность Советского государства. Троцкий определял сталинский режим
в этот период не как реакционную, или «термидорианскую» контрреволюцию, но
как центристскую политическую акцию, которая делала зигзаги — между левыми
и правыми. Он опасался, что эти шатания и некомпетентность сталинского
руководства могут привести к кризису, в котором реальные правые / кулаки,
нэпманы, белые и т.д./, воспользовавшись беспорядками, совершат настоящую
контрреволюцию. При таких обстоятельствах Троцкий чувствовал бы себя
обязанным поддерживать и защищать даже сталинских центристов от атак
справа, поскольку она бы грозили падением Советского государства. Он,
следовательно, сопротивлялся мысли о том, что защищает лозунг «сталинского
переворота» или организует новую политическую партию, которая разделила бы
большинство в момент кризиса.
Когда изучаются политические деятели и теоретики, всегда трудно
отделить субъективное от объективного. Являются ли действия и позиция
какого-либо определенного политика результатом субъективных, личных мотивов
или объективного анализа? В основном на большевиков / и особенно на
сталинистов/ смотрят как на политиков, действия которых зависят от их
честолюбия как направляющей силы их теоретических или политических решений.
Но мало кто из авторов работ о Троцком сомневался в его интеллектуальной
честности или задавал критические вопросы о личных мотивах, скрытых за его
теоретическими и политическими позициями.Решение Троцкого в 1933 г. основать IV Интернационал исходило из
объективного экономического, социального и политического анализа ситуации в
Коминтерне и в СССР.
Однако по частной переписке Троцкого, его действиям, видно, что
изменение его теоретических оценок СССР и большевистской партий явилось по
крайней мере частичным результатом смены его тактической позиции и его
фанатичных надежд. Формирование отдельных политических организаций и отказ
от верности Коминтерну могли сделать Троцкого и его последователей членами
сепаратистской антибольшевистской политической группировки. Такая позиция
поставила бы под удар любую возможность его возвращения в ряды московского
партийного руководства. Было бы непредусмотрительно для Троцкого питать
такие наивные, донкихотские иллюзии, однако неопределенность динамического
развития СССР в 1929-32 гг. давало на это некоторую надежду. Троцкий верил
и надеялся на возвращение в Москву и неустанно работал для этого. Крушение
этой последней надежды совпало с его решением основать IV Интернационал.
Анализируя публицистику Троцкого 30-х годов, многие
исследователи приходят к выводу, что разгром гитлеровцами Коммунистической
партии Германии/КПГ/ и рабочего движения в феврале-марте 1933 года заставил
Троцкого разочароваться в КПГ, а затем и в Коминтерне и членах его партий.
Троцкий был недоволен ими так как они /партия и Коминтерн/ не сформировали
«совместного фронта сверху и снизу» с германскими социалистами /СПГ/, чтобы
предотвратить победу Гитлера. В марте он написал серию статей, в которых
отмечал, что лучше образовать новую германскую коммунистическую партию, чем
восстановить прежнюю КПГ.
Троцкий допускал, что это решение будет воспринято как нежелательное,
поэтому подписывал статьи псевдонимом «Г. Гуров». «Так же как доктор не
оставляет пациента, в котором еще есть дыхание жизни, — писал он, — так и
мы надеялись на реформу партии до тех пор, пока оставалась хоть малейшая
надежда. Но было бы преступным питать привязанность к трупу.» (
Хотя Троцкий теперь санкционировал создание новой, некоминтерновской
партий в Германии, он не дошел до отречения от III Интернационала и
советской коммунистической партии, отказывался одобрить образование новых
коммунистических партий везде, кроме Германии. В ответ на риторический
вопрос, отвергает ли он III Интернационал или нет Г. Гуров выразился
двусмысленно: » По моему мнению, было бы неверно дать жесткий ответ… » Он
полагал, что германская катастрофа могла бы быть таким объективным
примером, который пошатнул бы другие компартии и заставил Коминтерн
изменить свою политику. «Этот вопрос еще не решен для СССР, где
провозглашение лозунга о создании второй партии было бы неверным… Это не
столько вопрос создания IV Интернационала, сколько проблема спасения III.»9 апреля 1933 года Троцкий снова поддерживает следующую мысль: «Мы не
порвем с III Интернационалом.» В ответ на вопрос исходило ни его решение
порвать с Коминтерном только из ситуации в Германии и нигде больше, Троцкий
свел все значение проблемы к «бухгалтерии». «Если же сталинская бюрократия
доведет СССР до крушения… придется строить IV Интернационал.» Через 4
месяца после своего призыва к созданию новой коммунистической партии
Германии, Троцкий уклонился от того, чтобы распространить свое отречение от
КПГ на советскую и другие компартии. Только в середине июля он объявил, что
невозможно оставаться » в плену своей собственной формулы» и что с надеждой
на реформу Коминтерна покончено.
В статье «Нужно строить заново коммунистические партии и
Интернационал» он писал, что советская компартия больше уже не партия, а
просто «аппарат» управления в руках бесконтрольной бюрократии.
Следовательно, не было партии, с которой необходимо было бы пойти на
разрыв. Через 5 дней он написал, что большевистской партии больше не
существует и .следовательно, наступило время оставить лозунг реформы
ВКП/б/.
Июльское отреченье Троцкого от Коминтерна и большевистской партии и
одновременный призыв к созданию нового Интернационала являются главными в
его политических действиях в ссылке в этот период.
Здесь закономерно возникает вопрос: почему между призывом к созданию
повой коммунистической партии Германии и своим отречением от советской
компартии и Коминтерна в целом было 4 месяца? Нерешительность была
несвойственна Троцкому.
Он писал в апреле, что IV Интернационал не будет необходим, ели только
сталинская клика не приведет СССР к гибели. Так как между мартом и июлем он
не упоминал ни о каких действиях Сталина, которые бы приблизили СССР к
гибели, то и промедление, и план IV Интернационала нуждались в объяснении.
Действительно, 27 июля 1933 года Троцкий признался, что логически раскол
Коминтерна должен был произойти в апреле.
Так на что же надеялся Л. Д. Троцкий? Объяснить его поведение пытались
по-разному.
Проанализировав архивные документы, профессор Колумбийского
университета США Дж. Арч. Гетти, пришел к выводу, что Троцкий в это время
предпринял попытку вести переговоры с Москвой о своем легальном возвращении
туда. По-моему, выводы Дж. А. Гетти являются объективными, т.к. они
основаны прежде всего на архивных материалах. Так же нам известно,
насколько велико было желание Троцкого вернуться на Родину, и именно
поэтому он, изгнанник, столь долгое время хранил верность коммунистической
партии и всегда выступал за защиту Советского государства. Троцкий боролся
не против страны Советов, как пытались показать Сталин и его окружение, и
как иногда пытаются представить современные исследователи, а против
сталинской бюрократии, узурпировавшей власть, не против народа, верившего в
то, что он строит реальный социализм, а против тех, кто его обманывал.
Задолго до катастрофы 1933 года в Германии, Троцкий пытался установить
контакт со своими последователями в СССР. С 1929 года он переписывался с
теми из своих приверженцев, которые находились во внутренней ссылке в
Сибири или Средней Азии. Он пытался переправить копии своего «Бюллетеня
оппозиции» в Советский Союз и через своего сына Льва Седова, который жил в
Берлине устанавливал контакты с туристами и советскими официальными
деятелями, находившимися за границей.
В октябре 1332 г. Е. С. Гольцман, бывший троцкист, а затем советский
деятель, встретил Седова в Берлине и передал ему предложение от ветерана —
троцкиста Ивана Смирнова и других левых оппозиционеров в СССР о создании
объединенного оппозиционного блока. Предлагаемый блок должен был включать
троцкистов, зиновьевцев, членов группы Ломинадзе и др. «Предложение о
создании блока кажется мне вполне приемлемым, — писал Троцкий, — но это
вопрос именно блока, а не слияния».
Вскоре Седов поставил Троцкого в известность, что блок организован. По
иронии судьбы в Советском Союзе лидеры блока И. Смирнов, Преображенский,
Зиновьев, Каменев были арестованы в тот же самый момент.
В это время Троцкий Л. Д. попытался установить прямой контакт с
«рядовыми работниками». Он продолжал призывать лояльных оппозиционеров
стать активными, однако, проявляя все предосторожности.
Объединенный блок левой оппозиции был сформирован в 1932 году. По
мнению Троцкого, блок существовал только для целей коммуникации и обмена
информацией, следовательно, он не видел никакой секретной
«террористической» роли блока, а именно так расценит эту роль Москва четыре
года спустя. Тем не менее до сих пор не определены размер и сила блока 1932
года, поэтому не известно насколько он угрожал режиму.
В марте 1933 года Троцкий направил секретное письмо Политбюро, в котором
формально предложил вернуться к лидерству в Политбюро при определенных
условиях. Это письмо базировалось на его убеждении, что экономическая
катастрофа в СССР неизбежна для лидеров ВКП/б/ и что это приведет к
политическому краху партии. В этих условиях партия будет нуждаться в
поддержке всех фракций, чтобы перестроиться и удержать власть. «Я считаю
моим долгом сделать еще одну попытку обратиться к чувству ответственности
тех, кто стоит во главе Советского государства. Вы знаете условия лучше,
чем я. Если внутреннее развитие страны будет продолжаться дальше в том же
направлении, то катастрофа неизбежна, » — писал Троцкий. Он отсылал
Политбюро к своим недавним статьям в его «Бюллетене оппозиции» для анализа,
называл недавнюю победу Гитлера в Германии доказательством банкротства
политики Коминтерна и утверждал, что катастрофы, подобные этой, привели к
утрате доверия к руководству. Что надо сделать? — спрашивал он. И отвечал:
«дать новое рождение партийной организации, чтобы восстановить доверие, и
левая оппозиция хотела бы в этом деле сотрудничать.» «Некоторые из вас
скажут, — писал Троцкий, — что левая оппозиция просто хочет найти дорогу к
власти и предлагает сотрудничать только для того, чтобы оказаться среди
лидеров. Однако вопрос не во власти /!/ для той или иной фракции, а в
выживании рабочего государства и интернациональной революции. Только
открытое и честное сотрудничество между исторически созданными фракциями,
полная трансформация их в партийные течения и со временем растворение в
партии может в конкретных условиях восстановить доверие к лидерству и
возродить партию.» Статья «КПГ или новая партия?», написанная 12 марта, и
секретное письмо от 15 марта были внутренне связаны между собой. Во-первых,
Троцкий мог теперь нажать на московских лидеров, которые, считал он,
предпочтут скорее взять Троцкого обратно, чем расколоть Коминтерн. Во-
вторых, секретное письмо, адресованное Политбюро, помогает объяснить,
почему он написал 13 марта статью под псевдонимом. В ожидании ответа на
предложение, сделанное 15 марта, Троцкий не связывал еще себя с IV
Интернационалом, и псевдоним давал ему возможность позднее отрицать тот
факт, что он порвал с партиями Коминтерна. Подобная возможность была важна
для него при условии, если Москва положительно отреагировала бы на его
предложение о возвращении. Следовательно, промедление Троцкого с разрывом с
другими партиями Коминтерна /включая большевиков/ хотя и частично, но может
быть объяснено. После марта он ждал из Москвы ответа на свое секретное
письмо и в то же время рассчитывал, что Коминтерн признает свои ошибки и
исправится. По этому Троцкий откладывал свой разрыв с Москвой, чтобы
оставить за собой право выбора.
Через 1,5 месяца Троцкий потерял надежду получить ответ от Политбюро.
10 мая он послал в Москву еще одно, теперь уже гневное письмо, которое он
озаглавил «Объяснение». Это короткое заявление начиналось с замечания о
том, что единственным ответом Политбюро было молчание. Далее он известил
Политбюро, что теперь чувствует себя свободным и вправе вести агитационную
работу среди низших слоев сталинской бюрократии.
«Объяснение» от 10 мая знаменовало конец попыток Троцкого вернуться
«легально» к московскому руководству. Катастрофа в Германии, неуклюжая
экономическая политика аппарата в СССР, и, наконец, сталинский отказ
вступить с ним в переговоры убедил Троцкого в том, что любой вид соглашения
со сталинской фракцией невозможен. Но до его статьи «Необходимо заново
строить коммунистические партии и Интернационал» оставалось еще 2 месяца.
Почему же он продолжал откладывать свой окончательный разрыв с большевиками
и Коминтерном?
Одной из причин промедления могла быть простая нерешительность, другой
— то, что Троцкий считал предлагаемый блок с оппозиционерами в СССР
барьером на пути к окончательному разрыву с Коминтерном. Те иллюзии,
которые еще питал Троцкий относительно жизненности блока, были развеяны в
мае 1933 года, когда он узнал, что Зиновьев и Каменев капитулировали перед
Сталиным, признались в своих «грехах» и снова поклялись в своей верности
сталинской фракции.
Лидеры блока исчезли. Обе закулисные попытки Л. Д. Троцкого
провалились. Политбюро проигнорировало его предложение о воздращени, а
отречение Зиновьева и Каменева обезглавило блок 1932 года. Все возможные
выходы из создавшегося положения, которыми хотел воспользоваться Троцкий,
теперь закрылись, и он больше не мог надеяться на возвращение в Москву в
ближайшем будущем.
Действительно, провал секретной политической тактики Троцкого сыграл
решающую роль в намерении порвать с Интернационалом и остаться одному. Его
конспираторские махинации не были единственными факторами в решении, но они
были важны и , может быть, лучше объясняют его 4-месячное промедление в
разрыве с Москвой, чем его публичные объяснения.
С высоты наших дней попытки Троцкого организовать секретные блоки и
его предложения вернуться в Москву выглядят грустно. Тем более, что в этот
период ряды его сторонников начинают заметно редеть, что усугубило и без
того его нелегкое положение.ГЛАВА II: Политические действия Л. Д. Троцкого по созданию IV
Интернационала.
27-28 августа 1933 года пол давлением Троцкого состоялся Пленум
интернационалистской левой оппозиции, вернее собрание в редакции «Верите»
нескольких представителей оппозиции. Пленум принял резолюцию с призывом к
созданию IV Интернационала. Это обращение и организационное собрание можно
расценить как практический шаг по пути к IV Интернационалу.
Однако развитие событий показало, что создать такой Интернационал
оказалось далеко не так просто.
В июле 1933 года, прибыв из Турции во Францию, Троцкий нашел там не
больше сотни сторонников, разделенных на соперничавшие группы. В других
странах ситуация оказалась еще хуже. Сдали свои позиции греческие
«большевики-ленинцы». Исчезли левые оппозиции в Болгарии, Польше,
Чехословакии. Практически никого не осталось в Италии, не говоря уже о
Германии.
Это вынудило Троцкого принять решение, удивившее даже его сторонников,
— начать «кристаллизацию новых партий», в частности во Франции, США и
других странах, где имелись многочисленные социалистические партии, с
вхождения троцкистов в их ряды. Подобного рода тактика получила название
«энтризма» /от французского глагола «entrer» — входить, проникать/. В
августе 1934 г. Коммунистическая лига создала в СФИО /социалистическая
партия/ группу «большевиков -ленинцев» и опубликовала манифест, где
говорилось; «Мы входим в СФИО, чтобы создать революционный интернационал».(
Поворот Троцкого вызван взрыв возмущения многих троцкистов. Они
категорически протестовали против того, чтобы троцкистская группировка
временно утратила свое организационное оформление. А руководство социал-
демократии с настороженностью встретило вхождение троцкистов в ее ряды, а
затем приступило к решительным действиям по их изгнанию. Летом 1935 года
почти всех троцкистов исключили из СФИО. Там же, где этого не произошло,
присутствие троцкистов привело к резкому сокращению численности партий.
Неудача с «энтризмом» еще более обострила взаимоотношения между
Троцким и другими лидерами движения, особенно во Франции. От Троцкого
отошли наиболее верные сторонники, какими были до сих пор П. Франк и Р.
Молинье. Они создали свою «Интернационалистскую компартию».
В результате у Троцкого о большинстве лидеров троцкистских групп во
Франции сложилось крайне нелестное мнение. «Франк, — писал он, — это
сектант-консерватор, специалист по фракционной борьбе и расколам». Молинье
— «человек, который не считал необходимым иметь какие-то идеи. Несколько
банковских билетов /Молинье был сыном парижского банкира средней руки/ его
вполне удовлетворяют.» Суварин — «экс-пацифист, экс-троцкист, экс-демократ,
экс-коммунист, экс-марксист… почти экс-Суварин с тем большей наглостью
атакует пролетарскую революцию и революционеров, чем меньше он сама знает,
чего хочет. Этот человек любит и умеет собирать цитаты, документы, запятые
и кавычки, составлять досье и обладает, сверх того, изощренным стилем»(. Но
для дела он не годился.
Раздражение Троцкого вызвало ответную неприязнь. «Троцкий, — писал
даже такой всегда сдержанный человек, как А. Росмер, — третирует нас. Он
готов сотрудничать с любого сорта оппортунистами, кроме нас.»
После долгих споров и взаимных оскорблении французским троцкистам удалось
на короткий срок достичь внешнего примирения. В результате весной 1936 года
организовалась интернационалистская рабочая партия. К ней присоединилась
группа «Социалистическая молодежь» Ф. Зеллера, в рядах которой состояло
около 480 членов.
На учредительном съезде Интернационалистской рабочей партии тип 86
делегатов представляли 615 ее членов. Однако новая интернационалистская
рабочая партия вскоре окончила свое существование. «Наша партия, — писал
один из ее непосредственных создателей, французский троцкист И. Крепо, —
была создана без учета политических разногласий ее учредителей и еще менее
учитывала их личные неприязненные отношения».( Часть развалившейся партии
попробовала налущить контакты с Союзом анархистов. Другая часть
присоединилась к Социалистической рабоче-крестьянской партии, созданной
лидером левого крыла СФИО М. Пивером.
Не намного лучше обстояли дела у троцкистов других стран. Тем не менее
— в июле 1936 года в Париже состоялась Международная конференция. Она
провозгласила движение «За создание IV Интернационала «. Кроме французских
троцкистов, в конференции участвовали представители групп из Бельгии,
Голландии, США, Германии и Италии. Но и эту конференцию вряд ли можно было
считать конференцией в общепринятом значении. Троцкисты разных стран
устроили обструкцию этой конференции. Даже не все ее участники поддержали
идею создания IV Интернационала. Все попытки Троцкого и его верных
соратников убедить сопротивлявшихся и колебавшихся в необходимости
превратить конференцию в учредительную, провозгласив на ней создание IV
Интернационала, не увенчались успехом. Все, что удалось достичь в этот
период, — это учредить расплывчатое движение за IV Интернационал. Но и
здесь не было единодушия. Нашлись такие, как, например, английские
троцкисты из «Лондонского бюро», предлагавшие ограничиться только
учреждением движения за IV Интернационал и не создавать сам Интернационал.
Были и такие, кто считал провозглашение IV Интернационала сугубо формальным
актом, без которого можно вполне обойтись, как обходились до сих пор.
В обстановке распрей и усиливающихся разногласий ценой разрыва со
многими Троцкому удалось при огромной помощи А. Росмера и его жены
Маргариты, а также П. Навиля, участника движения левых сил во Франции,
американских троцкистов настоять на проведении учредительной конференции.
Но, по-видимому, время было уже упущено. Хотя планы создания IV
Интернационала были разработаны уже в 1933 году, Учредительный конгресс
состоялся лишь 3 сентября 1938 года. Хотя, конечно, и раньше троцкисты не
имели больших шансов на заметный успех, но в начале 30-х годов их положение
было более предпочтительным. В Советском Союзе последние сторонники
Троцкого беспощадно уничтожались, вымирали в лагерях. В Германии Гитлер
поступал с марксистами любых оттенков аналогичным образом. В Австрии,
Чехословакии, Италии фашизм подмял под себя все. Время народных фронтов
прошло. Хочется еще раз подчеркнуть, что время было упущено.
Троцкий стремился оказать всяческую поддержку Учредительному конгрессу
IV Интернационала. Еще раньше в специальном письме Международному
Секретариату его бесспорный лидер предложил назвать интернациональное
объединение его сторонников «мировой партией социальной революции». Троцкий
еще верил, что можно что-то круто изменить в судьбе левого крыла
международного марксизма и в своей собственной. И он активно работал по
подготовке нового союза.
Главная идея Троцкого — «собрать вокруг IV Интернационала всех, кто
за него, даже если между ними существуют серьезные разногласия»(. Но в
действительности этот Учредительный конгресс оказался лишь небольшим
нелегальным совещанием, на которое проехал 21 представитель из 11 стран.
Конгресс прошел 3 сентября 1338 года на вилле друга и соратника Троцкого
Альфреда Восмера, в пригороде Парижа.
На конгрессе был распространен ряд материалов, подготовленных Л. Д.
Троцким: «Задачи IV Интернационала», «Пора перейти в международное
наступление против сталинизма!», «Обращение к молодым социалистам и
коммунистам по вопросу о войне и IV Интернационале» и другие документы. Там
же был принят манифест «К рабочим всего мира», в котором говорилось, «что
IV Интернационал с гордостью провозглашает себя наследником и продолжателем
дела 1 Интернационала Маркса, русской революции и Коммунистического
Интернационала Ленина».(
Манифест нового Интернационала, отредактированный Троцким, вновь
провозгласил неизбежность мировой социалистической революции. Документ был
направлен против фашизма, а так же «московской бюрократии», которая
«установила ненавистный тоталитарный режим». Этот режим «дискредитирует
самое имя социализма». Манифест звал трудящихся идти «приступом против
крепости капитализма», взяв на вооружение непобедимое оружие, «выкованное
нашими великими учителями Марксом, Энгельсом, Лениным, Троцким…»
Троцкий поддался искушению заменить одну фигуру в возникшей 1934 году
«квадриге» /Маркс, Энгельс, Ленин, Сталин/ на свою собственную. Таким был
Троцкий — проницательным, непреклонным, решительным, но в то же время
тщеславным.
На конференции были приняты основные документы нового Интернационала —
Устав и программный документ, написанный самим Троцким, — «Агония
капитализма и задачи Четвертого Интернационала /Мобилизация масс вокруг
переходных требований как подготовка к завоеванию власти/», вошедший в
историю троцкистского движения под названием «Переходная программа».
К сожалению, мы не имеем возможности проанализировать этот программный
документ и сделать соответственно выводы о состоятельности «Переходною
программы» и ее реализации на деле.
Конспирация конгресса была напрасной. Советскую «делегацию» в единственном
числе представлял Марк Зборовский, который после смерти Льва Седова стал
представлять «интересы» Троцкого в Париже. Тайный агент быстро
проинформировал Москву о персональных участниках тайного совещания
троцкистов и его резолюциях. О многих акциях, шагах, конференциях
сторонников Троцкого ОГПУ-НКВД знал, и довольно хорошо. Свидетельством тому
— наличие копий и подлинников многих документов троцкистских организаций, а
затем и Международного Секретариата IV Интернационала. Любые упоминания в
корреспонденциях Троцкого фамилий его сторонников в СССР вели к
безусловному их аресту. В советских архивах со временем оказались многие
документы Троцкого, написанные в 30-е годы. Больная часть этих документов
была доставлена с помощью уже упоминавшегося Марка Зборовского и других
агентов НКВД, внедрившихся в троцкистские структуры.
Итак, рождение политического детища Троцкого происходило в присутствии
и при участии агента Иностранного отдела ГУГБ НКВД. Зборовский, став
«представителем» русской секции, регулярно информировал Москву о каждом
шаге, решении и направлении, намерении Международного Секретариата
троцкистов.
Конгресс, как думал Троцкий, ожидая в Койоакане вестей из Парижа,
решит глазную задачу: заявит о создании новой мощной политической силы, с
которой придется считаться всем, — «мировой партии социальной революции».
Он ошибется в этом политическом вопросе. Интернационал окажется чрезвычайно
живучим, хотя бесплодным. Он сохранит себя как секту и спустя десятилетия,
но роль его в политических делах была и останется малозаметной. Особенно
после ухода с мировой арены его основателя и лидера.
Через 2 месяца после завершения конгресса Троцкий встретился с Максом
Шахтманом, который был председателем на конгрессе. Из его рассказа,
материалов, поспешно принятых на заседании, откликов руководителей секций,
Троцкий понял, что «мировая партия» — это всего лишь великая иллюзия.
Конгресс объединил максимум 8-10 тысяч членов небольших разношерстных
групп, часто именующих себя партиями. Троцкий, избранный на конгрессе
почетным председателем и членом Исполкома, почувствовал, что на спаде
активности рабочего движения, при усилении тоталитарных режимов в Германии,
Италии, СССР, при возрастании угрозы новой мировой войны трудно будет
рассчитывать на успех этого политического предприятия. IV Интернационал,
или «мировая партия социальной революции» оказался туманным миражом,
который едва заметили основные политические силы, разыгрывающие в этот
момент предвоенный акт всемирной драмы.
Провозглашение IV интернационала не помогло укрепить позиции
троцкизма. В 1939 году в интервью американскому историку Джеймсу Троцкий
жаловался, что повсюду троцкистские группы теряют кадры, перестают
развиваться политически, их мало, несколько сот рабочих, а остальные
интеллигенты, полуинтеллигентны, причем с весьма «скверным характером,
недисциплинированные, всегда бывшие аутсайдерами, плетущимися в хвосте
наиболее важных событий, происходивших в рабочей движении, их самомнение
сыграло с ними злую шутку. Оно заставило их плыть против течения, перекрыв
всякую возможность для налаживания контактов с массами». И далее: «Вся
ситуация против нас. Нужен поворот в политике классов, умонастроениях масс,
их готовность к борьбе»((. Фактически повторилась та же ситуация, что и в
конце 20-х годов. Троцкий мечтал вделать сперва левую оппозицию, а затем IV
Интернационал кузницей кадров «новых большевиков». На деле получилось
далеко не то, о чем мечтал лидер этого движения.
IV Интернационал мог еще как-то заявить о себе, пока во главе него
стоял такой человек, как Троцкий. Движение троцкистского интернационала
оставило эфемерный след в истории политической борьбы, и то лишь благодаря
весу и мировой значимости его основателя. У IV Интернационала с самого
начала не было больших исторических шансов.
Но нельзя не подчеркнуть важного, политического момента: борясь за
создание новой партии, Троцкий вел эту работу в контексте разоблачения тех
политических сил, которые готовили войну.
Еще в 1937 году он точно предсказал, что через 2-3 года разразится
новая, вторая мировая война. Л. Д. Троцкий раньше, чем многие политики,
разглядел, что приход фашистской власти в Германии рано или поздно приведет
к войне. Троцкий, пожалуй, первый дал глубокую характеристику фашизму как
источнику войны.
Еще осенью 1338 года он пророчески предсказал, что «Сталин вскоре
заключит союз с Адольфом Гитлером». Резко критикуя сталинскую внешнюю
политику, Троцкий назвал Сталина в 1939 году «главным агентом Гитлера» и
характеризовал пакт о ненападении как договор о «пассивном отношении СССР к
германской агрессии». Вместе с тем Троцкий резко противодействовал попыткам
поставить знак равенства между социализмом и фашизмом. Фактически он
выступил одним из первых оппонентов доктрины тоталитаризма, ставшей
впоследствии очень популярной на Западе. Накануне и с началом второй
мировой войны Троцкий призывал всех своих сторонников защищать СССР. Он
выдвинул лозунг «безусловной защиты Советского Союза», подразумевавшей, что
каждый революционер должен встать на сторону СССР как оплота социализма,
независимо от действий сталинского руководства.
Троцкий видел приближение зловещего призрака войны, который приобретал
все более реальные и грозные очертания. Но, увы, лидер международного
левого движения искал спасения от мировой войны… в новой революции. «Если
она не произойдет до войны, то сама война вызовет революцию, в результате
которой рухнет как сталинский режим, так и фашистский»(.
Троцкий мыслил старыми догматическими категориями и всю многогранную
социальную действительность по-прежнему стремился втиснуть в прокрустово
ложе схемы мировой революции. Даже когда мировая война уже разразилась, в
феврале 1940 года Троцкий писал американскому единомышленнику Уэлшу: «В
этот ужасный период разгула мирового шовинизма… единственным путем
выживания человечества является путь социалистической революции». В
приверженности теории перманентной революции, не смотря на то, что жизнь ее
не подтвердила, он остался непоколебим. Троцкий, несмотря на свою
политическую опытность, оказался не прав.
Будучи пленником идеи мировой революции, Троцкий стал пленником и
своего детища — «мировой партии социальной революции» иначе IV
Интернационала.Заключение
В заключении на основании всего выше изложенного хочется сказать следующее.
Несколько лет колоссальной работы Троцкого по организации и созданию
IV Интернационала увенчались тем, что Учредительный конгресс «мировой
партии социальной революции» состоялся в сентябре 1938 года. Путь к нему
для Л. Д. Троцкого был долгом и мучительным. Потеряв всяческую надежду на
возвращение в Москву, Троцкий фактически порывает с большевистской партией
в 1933 году, хотя считается исключенным из нее еще в 1927, и с Коминтерном.
Идея создать IV Интернационал приходит к нему не сразу. Наоборот, он
длительное время борется лишь за реформу коммунистических партий III
Интернационала и самого Интернационала в целом. Но все его попытки не
увенчались успехом. Анализируя политическую обстановку в СССР и в мире он
приходит к мысли, что «нужно строить заново коммунистические партии и
интернационал». И всю свою неуемную энергию он отдает делу создания IV
Интернационала.
Как писал Васецкий Н. A.:»IV Интернационал для Троцкого стал театром
одного актера. Ему, безусловно, помогали многие. Но роль главного —
драматурга, режиссера, постановщика, администратора, вплоть до
распространителя билетов и организации рекламы — играл он сам.»
Действительно, в том, что IV Интернационал имел место в истории
международного рабочего движения / хотя его роль и практическую
деятельность еще предстоит оценить исследователям/ — единоличная заслуга Л.
Д. Троцкого.
Зарубежный последователь Г. Брандлер уподобил троцкизм хрупкой лодке,
перегруженной тяжелим парусом. Это сравнение подразумевает не только
незначительный авторитет последователей Троцкого в международном рабочем
движении /особенно по сравнению с их лидером/, но так же политическое и
интеллектуальное превосходство Троцкого над его сторонниками.
Тем не менее, следует учитывать, что троцкизм как идейно-политическое
движение, сохранившись после смерти Троцкого, ныне имеет ряд международных
центров, выступающих от имени созданного Троцким IV Интернационала. Партии
и организации троцкистов действуют в более чем 60 странах мира. По
приблизительным оценкам, в них насчитывается до 100 тысяч человек. Есть
страны, где существуют по 10 -15 троцкистских групп и небольших
организаций. С середины 60-х годов троцкизм раскололся на ряд группировок,
каждая из которых претендует на монопольное право представлять IV
Интернационал. Появились и такие /их не так много/, кто выступает за V
Интернационал, который смог бы преодолеть тенденцию к расколу троцкистских
групп.
Еще более пестрой троцкистская мозаика выглядит в отдельных странах.
Во Франции, Великобритании, Испании, ряде латиноамериканских государств
насчитывается от 10 до 15 троцкистских или близких к ним групп. Их
численность невелика. Как и в 30-е годы, они группируются главным образом
вокруг издаваемых ими печатных органов. При всей своей малочисленности
троцкистские партии и группировки чрезвычайно активны, располагают
многочисленными средствами массовой информации и оказывают довольно
существенное влияние на часть интеллигенции и студенчества в
капиталистических странах. Идейно-политическая платформа Троцкого и его
последователей имеет значение не только для общественной жизни зарубежных
стран. Поскольку Лев Давидович Троцкий и троцкисты представили наиболее
широкую критику советского общества под лозунгами восстановления
«истинного» марксизма-ленинизма, не прекращаются, попытки доказать
справедливость их выводов и необходимость осуществления социальных
экспериментов в стране в соответствии с рецептами троцкизма. Об
актуальности троцкистской альтернативы для нашей страны не раз заявляли
советологи США и Англии.
Вряд ли современные последователи Троцкого являются сколько-нибудь
значимой политической силой. Гораздо больший интерес на Западе вызывает к
себе сама личность этого видающегося соратника В. И. Ленина. Не проходит и
года, чтобы не переиздавались его труды или не выходили в свет посвященные
ему монографии. В настоящее время в Германии готовится к изданию 80-100
томное собрание его сочинений. Библиография посвященных ему работ,
подготовленных и опубликованных главным образом за рубежом, также
насчитывает десятки книг и статей. Тем не менее составитель наиболее
значительной библиографии работ о Троцком и троцкизме 3. Любиц с огорчением
отмечает громадное несоответствие между количеством и качеством трудов,
посвященных личности Троцкого и движению, носящему его имя. Об этом
человеке писать крайне трудно. Во-первых, потому, что сама личность Л. Д.
Троцкого сложна, многогранна и противоречива. Во-вторых, его творческое
наследие огромно, и до последнего времени было практически недоступно, как
и архивные материалы по его практической деятельности на разных этапах его
жизни. На историческую оценку личности Л. Д. Троцкого уйдут годы, но он все
равно должен будет занять то место в истории, которое заслужил.Примечания
Введение
(Волкогонов Д.А. Демон революции// Правда. 1988. 9 сентября.
( См.: Биллик В. И. Троцкий. На пути к правде о нем.// Собеседник. 1989.
N33; Данилов В.П. Мы начинаем познавать Троцкого// Экономика и организация
промышленного производства. 1990. № 1; Козлов В., Плимак Е. Концепция
советского термидора// Знамя. 1990. N7; Кораблев Ю.И. Почему Троцкий?//
Политическое образование.1989. .№ 2; Молодцигин М.А. Из истории перехода к
строительству массовой регулярной Красной Армии// Военно-исторический
журнал. 1989. N8; Панцов А.В.» Демон революции» или пролетарский
революционер// Политические исследования. 1991 N1; Подщеколдин А.М. «Новый
курс»: пролог трагедии//Мололой коммунист. 1989. N 8; Роговин В.Э.
Неизвестный Троцкий//Аргументы и факты. 1990. N 38; Спирин Л.Н. Из истории
ВКП/б/в годы гражданской войны и интервенции// Вопросы история KПСС. 1989.
N 3.
( См.: Васецкий Н.А. Лев Давидович Троцкий: политический портрет//Новая и
новейшая история. 1989. N3; «Великий и беспощадный». Кто и с какой целью
пытается «облагородить» Л. Троцкого и троцкизм// Литературная Россия. 1991.
13 мая; Контуры политического портрета// Проблемы мира и социализма.1989. №
12; Наркоминдел Троцкий// Международная жизнь. 1991. N 1; Несостоявшийся
Бонапарт// Агитатор Армии и флота. 1988. N 5; Всегда в оппозиции//
Агитатор. 1988. № 18; Лев Троцкий. Лицо за витражом истории// Спутник.
1990. N 4. и мн. др.
( Волкогонов Д.А. Триумф и трагедия. Политический портрет И.В.Сталина: М.,
1989; Судьба революционера// Социально-политические науки. 1990. N 5;
Девятый вал Вандеи// Литературная газета. 1990. 30 мая; «Троцкий давно
смотрелся в зеркало истории…»// Коммунист Вооруженных Сил. 1989. N 19;
Человек планеты без паспорта и визы: штрихи к портрету Троцкого// Родина.
1989 № 7.
( Бруэ П. Главы из книги «Троцкий»// Экономика и организация промышленного
производства. 1989. NN 9,10,11.
( Данилов В.П. Мы начинаем познавать Троцкого// ЭКО: Экономика и
организация промышленного производства. 1991.N1.
(Гетти Дж. А.. Троцкий в изгнании: основание 1У Интернационала// Вопросы
истории КПСС. 1991. N 5.
(Глотцер А. Троцкий: воспоминание и критика// Кентавр. 1991. NN 4,5,6.
( Брайант Л. Троцкий- глава. военного ведомства Советов// История.
Социология. Политика.
( См.:Кудряшов С. В. Троцкий: 50 лет спустя// Вопросы истории КПСС. !990
N12;
Ватлин А. Ю. Симпозиум: «Лев Троцкий: пятьдесят лет спустя»// История СССР.
1991 N6.ГЛАВА 1
( Приводится по: Шириня К. К. Троцкий и Коминтерн// Новая и новейшая
история. 1991. N1 с.6
( Приводится по: Васецкий Н. А. Как создавался IV Интернационал// Новая и
новейшая история. 1991. N5. С. 29
( Приводится по: Васецкий Н. А. Опыт политической биографии. М., 1992. С.
306.
( См.: Васецкий Н. А. Как создавался IV Интернационал// Новая и новейшая
история. 1991. N5. C. 36.
( Приводится по: Гетти Дж. А. Троцкий в изгнании: основание IV
Интернационала// Вопросы истории КПСС. 1991. N 5ГЛАВА II
( Васецкий Н. А. Троцкий. Опыт политической биографии. М., 1992.
(Там же. С. 312
( Там же. С. 318
( Приводится по: Волконогов Д. А. Троцкий. Политический портрет. М., 1992.
С. 226.
( Там же. С. 226
( Васецкий Н. А. Троцкий. Опыт политической биографии. М., 1992. С. 319
( Приводится по: Волконогов Д. А. Троцкий. Политический портрет. М., 1992.
С. 235.
. Список литературы:
1. Бруэ П. Главы из книги «Троцкий»/исследования французского историка/
//Экономика и организация промышленного производства. 1989. №9,10,11.
2. Бердяев Н.А. Рецензия на книгу «Л. Троцкий. Моя жизнь»// Социологические
исследования. 1990. № 5.
3. Волкогонов Д.А. Троцкий. Политический портрет. М., 1992.
4. Волкогонов Д.А. Судьба революционера// Социально-политические науки.
1990. № 5.
5. Волкогонов Д.А. Человек планеты без паспорта и визы: штрихи к портрету
Троцкого// Родина. 1989. № 7.
6. Васецкий Н.А. Троцкий. Опыт политической биографии. М., 1992.
7. Васецкий Н.А. Как создавался IV интернационал// Новая и новейшая
история. 1991. № 5.
8. Ватлин А.Ю. Симпозиум: «Лев Троцкий. Пятьдесят лет спустя» /г. Абердич
/Великобритания/, июль-август 1990///История СССР. 1991. №6.
9. Гетти Дж.А. Троцкий в изгнании: основание IV Интернационала// Вопросы
Истории КПСС. 1991. № 5.
10. Гордеев М. Идеи Троцкого живут и побеждают?// Наш современник. 1992. №3
11. Данилов В.П. Мы начинаем познавать Троцкого// Экономика и организация
промышленного производства. 1990. № 1.
12. Дойчер И. Троцкий в изгнании. М., 1991.
13. Емельянов Ю.В. Последние политические программы и прогнозы Троцкого//
Социологические исследования. 1990. № 5.
14. Коваленко Ю. Дело Троцкого живет … во Франции; штрихи иной жизни//
Неделя. 1991. 21-27 окт.
15. Кудряшов С. В. Троцкий: 50 лет спустя//Вопросы истории КПСС. 1990. №
12.
16. Пандов А.З. «Демон революции» или пролетарский революционер?//
Политические исследования. 1991. № 1.
