Министерство образования
и науки РФ
Министерство
образования в Ставропольском крае
ГОУ ВПО
Ставропольский государственный педагогический институт
Историко-филологический
факультет
Кафедра
экономики, менеджмента и рекламы
Курсовой
проект
по
дисциплине: «История »
на тему:
«Исторические источники»
Работу выполнила:
Чернышева Валентина
3 курс 
Ставрополь, 2010 г
Содержание
Введение
Глава 1. Понятие и классификация исторических источников
1.1 Понятие исторического источника
1.2 Классификация исторических источников
Глава 2. Характеристика исторических источников
2.1 Внешняя критика
2.2 Внутренняя критика
Заключение
Литература
Введение
Главная предметная
особенность исторической науки состоит в том, что историк изучает события и
процессы, канувшие в Лету и унесенные Рекой Времени в уже несуществующую
реальность. Следовательно, историк, в отличие от представителей точных наук, не
в состоянии непосредственно наблюдать и описывать изученный объект. Поэтому
единственным источником, содержащим какую-либо информацию об объекте изучения,
является тот или иной памятник минувшей исторической реальности, или
исторический предмет (реликт) истории и культуры прошлого. Осуществление
научного исторического исследования невозможно без использования исторических
памятников или исторических источников. Нет исторических источников – нет и
исторической науки, такова аксиома в традиционной историографии. Прошлое
доходит до нас в определенных формах, о нем напоминающих. Эти формы обычно и
называют историческими источниками. Русло реки, текшей тысячу лет тому назад и
определявшей жизнь осваивавшего прибрежные долины народа, его песни и предания,
язык и пословицы, орудия труда и предметы быта, хроники и летописи, хартии и
тексты договоров, своды законов и записи обычаев — все это является для историка
исходным материалом, оперируя которым он познает прошлое. Все это обуславливает
актуальность выбранной темы курсовой работы.
Объектом исследования
выступает исторический источник как историческая категория, на которой строится
познание и изучении исторической науки.
Предметом исследования
является роль исторического источника в изучении истории и его возможности его
применения на уроках истории.
Цель курсовой работы –
охарактеризовать особенности исторических источников как исторической категории
и охарактеризовать возможность их применения в обучении истории.
Цель работы
предопределила следующие задачи:
1) Определить понятие
исторического источника;
2) Изучить классификацию
исторических источников;
3) Охарактеризовать
процесс внешней критики исторического источника;
4) Охарактеризовать
процесс внутренней критики исторического источника.
Теоретической основой
данной работы послужили базовая учебная литература, фундаментальные
теоретические труды крупнейших историков-источниковедов, статьи и обзоры
исторических периодических изданий.
Вопросам изучения и
классификации исторических источников уделяли в своих трудах многие
отечественные и зарубежные ученые. У истоков европейской источниковедческой
науки стояли французские ученые Ш.-В. Ланглуа и Ш. Сеньобос. Наиболее ярким
выражением интереса к источниковедению стала их книга «Введение в изучение
истории», в которой была дана характеристика историческим источникам как
категории изучения.
Многие авторы пытались
обосновать свою систему классификации исторических источников. Среди зарубежных
ученых стоит отметить немецкого методолога и историка И.Г. Дройзена, который в
своей «Историке» в основу классификации источников положил принцип соотношения
источника и факта. 
Большой интерес к
упорядочению исторических источников является характерной чертой другого
классического методологического труда – «Учебника исторического метода» Э.
Бернгейма. Наиболее детально и тщательно автором разработана классификация
исторических источников. Классификация как деление множества изучаемых объектов
на логические классы имеет огромное значение в науке не только для упорядочения
знаний о фрагментах реальности, но прежде всего для выявления свойств и
особенностей этих объектов. 
Среди российских
историков первым действительно научную, типологическую классификацию создал в
начале ХХ в. А.С.Лаппо-Данилевский. В качестве основания для своей
классификации А.С.Лаппо-Данилевский избрал степень близости источника к
отраженному в нем событию. 
Большое признание
получили классификационные схемы Л.Н. Пушкарева, обнародованные им в 1975 году,
которые несколько позже, в 1981 году усовершенствовал И.Д. Ковальченко.
Особый интерес вызывают
труды современных ученых в области методологии расшифровки исторических
источников, как одного из этапов источниковедческой критики. В частности,
исследования В.А. Устинова, Э.В. Евреинова и Ю.Г. Косарева позволили
расшифровать источники, написанные на неизвестных «мертвых» языках. В их трудах
при помощи количественных методов и информационных технологий были
проанализированы Дрезденская и Мадридская рукописи, а также книги «Чилам
Балам», написанные на языке майя. В середине 1970-х гг. Л.В. Милов, Л.И.
Бородкин при помощи формального анализа особенностей стиля устанавливали
авторство анонимных произведений ХV–XVI вв. 
О.М. Медушевской был
собран и скомпонован весь теоретический историографический материал, который
лег в основу ее научных трудов.
Вопросам теории и
методика источниковедения в отечественной истории посвятил свою деятельность
П.Ф. Никулин. В его работах дано развернутое описание процедур
источниковедческой критики – как внутренней, так и внешней. 
В ходе исторического
исследования были применены следующие методы:
1) Историко-генетический
метод, который позволяет показать причинно-следственные связи и закономерности
развития исторического события. Он заключается в последовательном проникновении
в прошлое с целью выявления причин каких-либо фактов, событий, явлений.
Историко-генетический метод применяется и для выявления соотношения
субъективного, личностного фактора в историческом развитии и объективных
факторов.
2)
Историко-типологический метод, который позволяет упорядочить предметы изучения по
качественно различным типам (классам) на основе присущих им существенных
признаков. Типологизация по форме является разновидностью классификации, но
позволяет выявить существенные признаки предмета. Основой метода является
понимание взаимосвязи единичного, особенного, общего и всеобщего в историческом
процессе.
3) Историко-сравнительный
метод, который позволяет выявить как общие, так и особенные черты в развитии
разных событий, явлений, структур.
Курсовая работа состоит
из введения, двух глав, заключения и списка используемых источников и
литературы.
Во введении дана общая
характеристика проблемы, определены цель, задачи, объект, предмет,
хронологические рамки, источниковая база, методы исследования.
В первой главе
раскрывается понятие исторического источника, а также приводится классификация
исторических источников.
Во второй главе
рассказывается о процессе характеристики исторических источников, в частности,
подробно описываются процедуры внешней и внутренней критики исторических
источников.
В заключении сделаны
выводы по работе в целом.
Глава
1. Понятие и классификация исторических источников
1.1. Понятие
исторического источника

Исследование приемов
выявления исторических источников, их критики, выделения их видов,
систематизации и классификации их есть предмет изучения специальной науки –
источниковедения. Среди отечественных специалистов одно из удачных определений
понятия «исторический источник» принадлежит Леонарду Дербову: «…под
историческим источником в современной науке понимаются все остатки прошлого, в
которых отложились исторические свидетельства, отражающие реальные явления
общественной жизни и закономерности развития человеческого общества. По сути
дела, это самые разнообразные продукты и следы деятельности людей: предметы
материальной культуры, памятники письменности, идеологии, нравов, обычаев,
языка и т.д.»[1]
Долгое время
источниковедение традиционно относили к вспомогательным историческим
дисциплинам. В словаре С.И. Ожегова так и сказано, что источниковедение – «вспомогательная
наука о методах изучения и использования исторических источников»[2].
Однако это не совсем так. Принимая во внимание специфический предмет и задачи
изучения источниковедения, следует признать, что эта область исторического
знания резонно относится к научно-исторической методологии. Ведь собственно в
своей методологической лаборатории профессиональный историк регулярно применяет
арсенал приемов и принципов источниковедения, осуществляет текущую творческую
работу, направленную на достижение поставленной цели по реконструкции того или
иного исторического события и его критической оценке. Современные специалисты
начинают осознавать этот важный момент. Примером может служить концептуальная
позиция авторов одного из современных и весьма удачных учебных пособий по
источниковедению И.Н. Данилевского, В.В. Кабанова, О.М. Медушевской, М.Ф.
Румянцевой: «Источниковедение складывалось как особая дисциплина прежде всего в
рамках методологии исторического исследования, поскольку именно историческая
наука систематически использует для познания исторические источники»[3].
По мнению этих специалистов, источниковедение – это особый метод познания
реального мира.
Одни исторические источники
представляют собой часть отошедшей в прошлое реальности, ее реликты (орудия
труда, монеты, археологические памятники, культовые здания, грамоты, хартии,
соглашения и т.п.). Другие сообщают о прошлом, описывая, оценивая, изображая
его (летописи, хроники, художественные произведения, воспоминания, дневники,
наставления и пр.). 
Первые принято называть
остатками, дающими непосредственную информацию об исторических событиях, вторые
— преданиями, сообщающими о них опосредованно, сквозь призму сознания
повествователя. Такие общие сведения об исторических источниках вряд ли
позволят судить о научной ценности и достоверности содержащейся в них
информации, о их значении для научного познания прошлого. В самом деле,
остается непонятным, как относиться к фактам источников. Как к «кусочку»,
фрагменту объективной реальности, если речь идет об остатках? Как к факту
сознания создателей исторических преданий? Соблазн противопоставить эти виды
источников велик, но неплодотворен.
Любой источник является
продуктом социальной деятельности людей. Любой источник субъективен, ибо
отражает прошлое в форме личных, субъективных образов. Но вместе с тем он
представляет собой форму отражения объективного мира, эпох, стран и народов в
их реальном историческом бытии. В этом смысле исторические источники могут
рассматриваться как основа познания исторической действительности, дающая
возможность реконструировать события и явления социальной жизни прошлого.
Значит ли это, что
исторические явления и события предстают перед историком «в готовом виде» и ему
ничего не остается, как изложить их в своих сочинениях? Если бы так было на
самом деле, историческая наука не преодолела бы детских заблуждений и ошибок,
оставшись наивной сочинительницей волшебных сказок. К счастью, специфика
исторических источников такова, что необходимость их научной критики, анализа,
извлечения истинной и определения ложной информации вполне очевидна. Поставим
себя на место историка, вознамерившегося изучить предпосылки, ход, характер и
значение судебного заседания, состоявшегося в известное ему время в Стране
чудес. В первую очередь он займется поиском источников, главными из которых,
бесспорно, станут записи присяжных. И что же? По ключевому вопросу — позиции
Короля — их данные разойдутся: ведь некоторые присяжные записали «важно», а
другие «неважно». «Всегда вначале — пытливый дух»: изучение любого
исторического источника представляет собой сложную научную задачу,
предполагающую не пассивное следование за ним, но активное и пристрастное «вторжение»,
«вживание» в его структуру, смысл, специфику формы, содержание, язык, стиль[4].
Чтобы извлечь нужную
информацию из источника, субъективно отражающего объективный мир, историку
приходится соблюдать ряд условий и правил, приспосабливаться к обстоятельствам,
от него не зависящим. Прежде всего, нужно определить подлинность источников,
находящихся в распоряжении историка. Это требует от него чрезвычайно высокой
квалификации. Необходимо знать очень многое: характер письма, писчего
материала, особенности языка, его лексики и грамматических форм, специфику
датировки событий и употребления метрических единиц… Но даже доказательство
подлинности источника не означает, что историк может без опаски пользоваться
содержащейся в нем информацией. Подлинность источника не гарантирует его
достоверности. Часто извлеченные из него сведения неточны, ошибочны, ложны.
Иногда причины искажения информации очевидны — достаточно, например, задуматься
о том, в какой мере был осведомлен автор об описываемых им событиях или какие
личные интересы преследовал, участвуя в них. Зачастую в поисках правды историку
приходится проделывать скрупулезную работу, выявляя всю совокупность факторов,
влиявших на достоверность сообщаемых источниками сведений. Он должен ясно
представлять себе обстоятельства появления источника, личные, политические,
сословные, религиозные, партийные пристрастия его создателя. Всё это важно для
установления истины, без этого не пробиться к объективной основе сообщений
источника о событиях.
Определение степени
достоверности и подлинности источника составляет важнейшую задачу
источниковедческой критики. Трудности работы с источниками этим, однако, не
исчерпываются. Как уже было сказано, многое от историка просто не зависит.
Начать необходимо с того,
что отдельные свидетельства, имеющие для науки огромное значение, вообще не
сохранились. Часть из них содержалась в источниках, по разным причинам до нас
не дошедшим. Сколько поистине бесценных для историка документов погибло в годы
Великой французской революции! В огне костров и пожаров исчезли сеньориальные
архивы с протоколами судебных заседаний, записями правовых норм, определявших
экономическое и юридическое положение крестьянства. В огне войны 1812 г. был уничтожен список, в котором находился текст «Слова о полку Игореве», великой поэмы,
обнаруженной А.И. Мусиным-Пушкиным лишь в конце XVIII в. Невозможно определить,
какое количество источников унесли с собой войны, революции, перевороты,
стихийные бедствия, трагические происшествия…
Но проблема состоит не
только в том, что значительное число важных материалов безвозвратно утрачено.
Мышление людей прошедших эпох существенно отличалось от мировосприятия и
мировоззрения современного человека. То, что представляется нам случайным, не
имевшим серьезных последствий, привлекало их внимание. Многие же стороны
общественной жизни, кажущиеся нам чрезвычайно существенными, не нашли
достойного отражения в источниках. Мы значительно лучше информированы, скажем,
об образе жизни и кодексе чести европейского рыцарства XI-XV вв., чем о
социокультурных представлениях крестьян. Нам лучше известна жизнь российского
дворянского поместья XVIII в., чем повседневное существование отходника или
работного человека уральской горнозаводской мануфактуры. Мы больше знаем о
столкновениях правителей и войнах государств, чем о движении цен на пшеницу или
вино. Иногда просто удручают лаконичность сведений древнерусских летописей,
очень сжатые и в то же время расплывчатые формулировки законодательных
источников того времени, краткие регистрации дел в журналах повседневной
записи, ведшихся в канцеляриях приказов в правление Алексея Михайловича, или в
протоколах английского парламента эпохи Елизаветы I.
Социальные стандарты
восприятия и отображения действительности были совершенно иными. Чем дальше мы
уходим в глубь времен, тем сложнее становится разобраться с содержащейся в
источниках информацией. Историк должен овладеть тайнами такого прочтения
источника, которое учитывало бы специфику «культурного кода» эпохи и
особенности личности его создателя. Только тогда станет ему доступной и так
называемая ненамеренная, косвенная информация, содержащаяся практически в
каждом источнике. Искусство историка — это, в частности, и искусство правильно
и точно ставить вопросы к источнику.
Скажем, так называемые «покаянные
книги», пенитенциалии всегда привлекались историками для характеристики целей,
форм и результатов воздействия средневековой католической церкви на общество,
на мирян. «Пособия» для священников, помогавшие проводить таинство исповеди,
действительно дают очень много материала, позволяющего четко представить, какие
сферы общественной и личной жизни находились в сфере постоянного интереса
клира: «Не распевал ли ты дьявольские песни, и не участвовал ли в плясках,
придуманных язычниками, которых обучил дьявол, и не пил ли ты там и не
веселился ли, отбросив все благочестие и чувство любви, как бы в восторге от
кончины ближнего твоего? Не гадал ли ты на книгах или на табличках, или на
псалтыри и евангелиях, или на чем-то подобном? Не верила ли ты в такую
невероятную вещь или не принимала в ней участия, что якобы существует женщина,
которая посредством дурных дел и заклинаний способна изменять ум людей, а
именно от ненависти к любви и от любви к ненависти?» Вместе с тем они содержат
богатейшую ненамеренную информацию о повседневной жизни и духовном мире
средневекового крестьянства, куда, казалось, доступ исследователю закрыт, ибо
это был мир, «обычно скрываемый официальным христианством»[5].
Понятно, что каждый
источник нуждается в глубоком индивидуальном изучении, учитывающем при этом
необходимость комплексного исследования всех сохранившихся свидетельств о
прошлом человеческого обществе.
Теперь становится
возможным дать более полное и точное определение исторических источников.
Таковыми можно считать «все, отражающее развитие человеческого общества и
являющееся основой для научного его познания, т.е. все созданное в процессе
человеческой деятельности и несущее информацию о многообразных сторонах
общественной жизни»[6].
Двигаясь все дальше по
стрелке, связывающей «исторический факт, как реальность прошлого, отраженную в
источниках», и «исторический факт как результат научной интерпретации
реальности прошлого, отраженной в источнике», мы выходим из сферы собственно
источниковедческих проблем и вторгаемся в область иную. Здесь историк
сбрасывает фартук ремесленника — он был нужен тогда, когда отделялись
доброкачественные свидетельства от ложных, соскребался толстый слой искажений,
мешавших прорваться к крупицам истинной и ценной информации. Уже на этом этапе
историк сопоставлял, ставил вопросы, но все это делалось как бы «вчерне», в
предварительном порядке, среди хаоса фактов. Короче, это была все-таки «грязная
работа». Выполнив ее, историк получает возможность надеть повседневный костюм
ученого и, засучив рукава, приняться за научный анализ, интерпретацию, синтез
имеющегося материала. Он может теперь строить воздушные замки теорий, решать
проблемы и отвечать на вопросы: «почему?», «вследствие чего?», «каким образом?»,
«было ли это неизбежно?», «с чем это связано?».
Историк становится
созидателем. «Разъятая» реальность прошлого, отразившаяся в изученных им
источниках, «поверяется гармонией» гипотез, концепций и выводов. Впрочем,
здесь, как и везде,- «вначале было слово».
Поскольку предмет
источниковедение предполагает работу с самыми разными историческими
источниками, то эта область исторической науки прибегает к достижениям так
называемых вспомогательных исторических дисциплин, которые, в свою очередь,
нацелены на узко определенную работу с отдельными методами исторических
источников[7]:
·       
палеография –
изучает видоизмененность букв по разным историческим эпохам и странам, а также
занимается изучением рукописей, в основном их внешней стороны (способы
написания и формы букв);
·       
сфрагистика –
изучает печати;
·       
дипломатика –
изучает исторические документы, акты, грамоты, определяет их происхождение,
даты, подлинность и степень достоверности;
·       
эпиграфика –
изучает древние неписьменные надписи;
·       
нумизматика –
изучает монеты и медали как памятники истории и культуры;
·       
метрология –
описывает и изучает различные системы мер и весов, а также способы определения
их образцов.
Вывод по §1. Исторические источники — весь комплекс документов и
предметов материальной культуры, непосредственно отразивших исторический
процесс и запечатлевших отдельные факты, и свершившиеся события, на основании
которых воссоздается представление о той или иной исторической эпохе,
выдвигаются гипотезы о причинах или последствиях, повлекших за собой те или
иные исторические события. Любой источник является продуктом социальной
деятельности людей. Определение степени достоверности и подлинности источника
составляет важнейшую задачу источниковедческой критики. 
1.2
Классификация исторических источников

Исторические источники
как таковые имеют весьма и весьма неоднородную природу. Поэтому в
источниковедении давно фигурируют самые разнообразные системы классификации
исторических источников. Безусловно, все они связаны с определениями
исторического источника и во многом зависят от последних. В целом можно
выделить несколько типов классификации[8]:
1. Классификация по цели
создания. Предложена немецким ученым И. Дройзеном. В соответствии с ней
источники делились на: ненамеренные (остатки, отражающие факты
непосредственно), намеренные (свидетельства) и смешанные (памятники).
2. Классификация по
степени близости источника к историческому факту, введена Э. Бернгеймом в 1889
году. Исторические источники разделяются на остатки и традицию. Это разделение
источников, а соответственно и источниковедческого анализа (для традиции
необходимы и внешняя, и внутренняя критики, для остатков — достаточно внешней),
было весьма широко распространено в источниковедении.
3. Классификация
источников по носителю известна по трудам Э. Фримена, который разделил
источники на: вещественные (памятники), письменные (документы) и словесные
(повествования). В несколько видоизмененном виде эта система вошла в практику
источниковедения в советский период, здесь источники были классифицированы в
соответствии со способом кодирования и хранения информации на семь типов.
4. Смешанная
классификация по цели создания и носителю (А. Ксенополь): вещественные
(памятники), ненамеренные и осознанные (документы).
5. Классификация К.
Эрслева по способу отражения источником исторического факта: остатки (людей и
природные), изделия, произведенные людьми, факты современной жизни, дающие
представление о событиях прошлого.
6. Классификация А. С.
Лаппо-Данилевского: источники, изображающие историческое явление, и источники,
отображающие явление». Благодаря первым возможно непосредственное восприятие
события, данные вторых требуют «расшифровки».
7. В советском
источниковедении утвердилась классификация источников по т. н. «социально-экономическим
формациям» в соответствии с марксистско-ленинской схемой исторического
развития.
8. Источники могут быть
разделены также по видам: летописи, акты, мемуары, периодическая печать и т. д.
Последняя система
классификации, безусловно, имеет смысл, однако, она не является глобальной, а
затрагивает лишь конкретику источниковедения, и по сути своей остается частной
классификацией. То же можно сказать и о выделении более общих видов: источники
личного происхождения, массовые источники и т. д. Если же брать другую систему
координат источниковедческого обобщения, то здесь весьма полезным может
оказаться опыт источниковедения конца XIX — начала XX вв. С другой стороны,
встает вопрос, можно ли вообще предложить какую-то глобальную классификацию
исторических источников, или же их комплекс представляет собой хаотичное
нагромождение различных вещей и явлений. В этой связи наиболее актуальным
становится определение исторического источника. Если исходить из того, что источник
есть все, что может «источать информацию», и в этом случае под это понятие
попадают и природные явления, то тогда существование обобщающей классификации
действительно окажется абсолютно бессмысленным. Если же мы обратимся к
определению более суженному, но более точному, то тогда существование единой
классификации источников будет оправданным.
Например, по определению
А. С. Лаппо-Данилевского: «источник — всякий реализованный продукт человеческой
психики, пригодный для изучения фактов с историческим значением»[9]
или по исходящему из него определению О.М. Медушевской: «источник — продукт
целенаправленной человеческой деятельности, используемый для получения данных о
социальных явлениях и процессах»[10].
В современном
источниковедении принято классифицировать исторические источники на три большие
группы[11]:
Первый, самый
многочисленный тип представляют письменные исторические источники, которые, в
свою очередь, подразделяются на следующие основные виды:
1) законодательные
источники, включающие памятники древнерусского права, светского права и прочие
законодательные памятники;
2) актовый материал;
3) делопроизводственные
текущие документы;
4) статистические
документы, а также документы экономического и географического порядка;
5) документы личного
происхождения (мемуары, дневники, переписка);
6) периодическая печать;
7) публицистика и
литературные памятники.
Ко второму типу следует
относить материальные (вещественные) памятники. К материальным реликтам, к
примеру, относятся архитектурные ансамбли, остатки жилищных комплексов, другие
предметы ремесленного производства, произведения искусства, машинная и боевая
техника и проч. Весьма многие материальные по-прежнему сокрыты под земным
покровом. Их извлечением занимается археология – наука, изучающая, главным
образом путем раскопок, материальные памятники древней и средневековой истории.
Роль археологических изысканий первостепенна в тех случаях, когда производится
историческая реконструкция древних эпох и народов, не имевших письменности.
Поэтому специфика работы археолога заключена в том, что он часто прибегает к
применению достижений вспомогательных исторических дисциплин, естествознания и
даже точных наук.
Третий тип исторических
источников представляют этнографические памятники, содержащие те или иные
сведения о различных народах, их названиях, ареалах расселения, специфике их
культурной жизни, а также об особенностях их религиозных верований, обрядов и
обычаев.
Совершенно очевидна
полная несостоятельность попыток разделения источников по
социально-экономическим формациям. Эта классификация абсолютно не соотносится с
понятием исторического источника. Заслуженный скепсис вызывает и деление
источников на «остатки» и «традицию», поскольку всякая традиция есть в то же
время и остаток своего времени, своей эпохи. Классификация источников по
носителю, т.е. по способу кодирования и хранения информации, в целом неплохо
отражает онтологическую сторону определения, но все-таки гносеологическая его
сторона остается во многом в тени. 
Среди разнообразия
этнографических источников особую ценность имеют древнейшие письменные
документы – папирусы, клинописи, летописи, хроники: в этих источниках
содержится комплексный и разнохарактерный этнографический материал. Также
ценную группу этнографических памятников составляют изобразительные памятники –
рисунки, орнаменты, скульптура и проч. Например, народные орнаменты отражают
сюжеты и эпизоды древней мифологии, а также специфику религиозных верований и
символов языческих культов. Изучением материальной и духовной культуры
занимается отдельная наука – этнография, специфическая область исторического
знания. При изучении той или иной стороны жизни народа этнография широко
привлекает данные других наук, чьи предметы изучения соприкасаются с ее
предметом: фольклор, традиционная история, археология, география, психология,
религиоведение. Особенно тесное предметное взаимодействие существует между
этнографией и археологией. Это и понятно, ведь у этих наук сходные источники,
находящиеся в коллективном пользовании. В известном советском учебнике «Этнография»
под редакцией Ю.В. Бромлея и Г.Е. Маркова сказано: «Органична связь этнографии
с археологией. При изучении многих тем (история хозяйства, жилища и др.) очень
сложно провести границу между источниками этих наук, т.к. этнографические
материалы позволяют лучше понять археологические и, наоборот, без
археологических данных невозможно изучать этническую историю»[12].
Четвертый тип источников
представлен фольклором – устным народным творчеством различных цивилизаций и
эпох. К фольклорным источникам относятся: легенда – народное предание о жизни
какого-либо лица или о каком-либо событии; эпос – героические сказания, былина;
предание – переходящий из поколения в поколение рассказ о былом; сказка –
народно-поэтическое повествовательное произведение о вымышленных лицах и
событиях с участием волшебных, фантастических сил, и прочие источники.
Фольклорные источники, как и данные археологии, приобретают ценность при
реконструкции древнейших исторических эпох.
В советское время немало
действительно заслуженных мэтров историографии придавали должное внимание
фольклорным источникам. Известно, что такой признанный авторитет по истории
Древней Руси, как академик Б.А. Рыбаков, упорно придерживался мысли о том, что
древнерусские былины – суть разновидность устных источников, в которых нашли
свое отражение события далекой древнерусской старины. В 70–80-е годы ХХ века в
связи с пробуждением интереса к фольклору в отечественной исторической науке
стала употребляться новая терминология – «устная история» как специфическая
разновидность исторического фольклорного источника. Е.М. Жуков дает следующее
определение термину «устная история»: «Под этим понимается использование устных
свидетельств участников тех или иных событий, которые не зафиксированы в
документальных материалах. Однако данные устной истории, как правило,
трансформируются в разновидность документальных источников, поскольку для
фиксации устных свидетельств или интервью непосредственных участников изучаемых
событий широко применяется стенографирование или звукозаписывающая техника»[13].
При этом Е.М. Жуков резонно отмечает, что «устная история» имеет особое
значение для народов, не имеющих своей письменности, «бесписьменных народов»[14].
То, что древние предания
и легенды отражают в себе реальные исторические события, уходящие корнями в
доисторические эоны, является очевидным фактом для некоторых духовных вождей ХХ
века. Примером может служит творчество и историография Николая Рериха,
провозвестника Новой космической эры, Нового Золотого века. В работе «Семь
великих тайн космоса» создатель «Агни-йоги» пишет: «Да, легенды не
отвлеченность, но сама реальность… Неверно думать, что легенда принадлежит
призрачной древности. Непредубежденный ум отличит легенду, творимую во все дни
Вселенной. Каждое народное достижение, каждый вождь, каждое открытие, каждое
бедствие, каждый подвиг облекаются в крылатую легенду. Поэтому не будем
презирать легенды истины, но посмотрим зорко и позаботимся о словах
действительности»[15].
О необходимости более
внимательного, вдумчивого и доверительного создания отношения к легендам и
другим разновидностям фольклорных источников ратуют современные представители
теоретической истории. Недоброжелатель официальной историографии А.А. Вотяков
(с гордостью признающий себя дилетантом) в своей «Теоретической истории»
утверждает: «Свой фундамент Теоретическая История должна строить в основном на
легендах…»[16]
Многим ортодоксально
ориентированным историкам по-прежнему трудно рассмотреть в историческом
фольклоре оттиск невымышленной исторической реальности. Причиной такого положения
дел является, во-первых приверженность догмам научного материализма, во-вторых
– упорная верность официальной (скалигеровской) модели исторической хронологии.
современные историки, отдающие свое предпочтение «удлиненной» модели хронологии
и признающие факт существования доисторических цивилизаций, а также роль «космического»
фактора во всемирной истории, напротив, осознают огромную источниковую ценность
фольклора и учатся за тенетой аллегории и мифологической завуалированности
увидеть то, что действительно когда-то происходило. 
Еще один, пятый тип
исторических источников представлен данными лингвистики – наукой о языкознании.
Особую роль для историка в воссоздании картины древней истории имеет также
топонимика, раздел языкознания, изучающий собственные географические названия в
их совокупности.
С начала ХХ века в связи
с быстрым развитием индустриальных технологий возникла еще один специфический
тип исторических источников – фото и кинохроника, запечатлевшие новейшую
историю в динамичной ретроспективе. К этому же типу источников примыкают и
такие своеобразные источники, как фондодокументы.
Вывод по §2. Исторические источники как таковые имеют весьма и весьма
неоднородную природу. В источниковедении давно фигурируют самые разнообразные
системы классификации исторических источников: по цели создания, по степени
близости источника к историческому факту, по носителю, по цели создания и
носителю, по способу отражения источником исторического факта, по
социально-экономическим формациям, по видам.
В современном
источниковедении принято классифицировать исторические источники на три большие
группы: письменные исторические источники, материальные (вещественные)
памятники и этнографические памятники, содержащие те или иные сведения о
различных народах, их названиях, ареалах расселения, специфике их культурной
жизни, а также об особенностях их религиозных верований, обрядов и обычаев.
Вывод по главе 1. К
историческим источникам в современном источниковедении принято относить весь
комплекс документов и предметов материальной культуры, непосредственно
отразивших исторический процесс и запечатлевших отдельные факты, и свершившиеся
события, на основании которых воссоздается представление о той или иной
исторической эпохе, выдвигаются гипотезы о причинах или последствиях, повлекших
за собой те или иные исторические события. При этом любой исторический источник
является продуктом социальной деятельности людей. 
Необходимо отметить, что
изучение любого исторического источника представляет собой сложную научную
задачу, предполагающую не пассивное следование за ним, но активное и
пристрастное «вторжение», «вживание» в его структуру, смысл, специфику формы,
содержание, язык, стиль. Каждый источник нуждается в глубоком индивидуальном
изучении, учитывающем при этом необходимость комплексного исследования всех
сохранившихся свидетельств о прошлом человеческого обществе.
В связи с тем, что
исторические источники имеют весьма неоднородную природу, различные авторы
предлагают самые разнообразные системы их классификации: по цели создания, по
степени близости источника к историческому факту, по цели создания и носителю,
по способу отражения источником исторического факта и по другим критериям.
В современном
источниковедении принято классифицировать исторические источники на три большие
группы: письменные источники, материальные памятники и этнографические
памятники.
Глава
2. Характеристика исторических источников
2.1 Внешняя
критика

Источниковедческая
критика – решающая стадия исследовательской работы над документами. Ее цель
определить степень полноты и достоверности фактического содержания источника и
создать предпосылки для извлечения из него достоверной информации.
Согласно современным
представлениям методика источниковедческого анализа включает в себя следующие
процедуры и операции:
1.     
Определение
внешних особенностей источника; 
2.     
Установление
происхождение источника: 
а) установление
подлинности памятника,
б) выяснение истории
текста, определение его оригинала и последующих вариантов, прочтение текста,
в) определение времени и
места возникновения текста, установление его автора (атрибуция),
г) выяснение причин,
целей и исторических обстоятельств появления текста, определение его социальных
функций в прошлом;
3) Интерпретация или
истолкование текста: выяснение смыслов текста, правильное его понимание;
4) Изучение фактического
содержания письменного источника и выяснение его соответствия исторической
действительности;
5) Источниковедческий
синтез памятника.
В настоящей последовательности
первые три процедуры, включая истолкование текста, по сути, составляют внешнюю
критику источника. Заключительная фаза источниковедческой критики представляет
критику внутреннюю.
Далее обратимся к анализу
значения, смысла, целей и содержания каждой из отмеченных процедур.
Установление внешних
особенностей письменного памятника помогает определить его подлинность и
датировать текст. Эта
процедура включает в себя выяснение материала письма (бумага, пергамен, ткань,
береста и т.д.), орудий письма или печати, вида письма, почерка или шрифта и
внешнего оформления текста. При определении внешних черт памятника используются
данные и методы палеографии, сфрагистики, филиграневедения и ряда других
вспомогательных исторических дисциплин.
Самой существенной из внешних
особенностей, безусловно является вид письма. Русское письмо менялось с
течением времени. И поэтому даже самое общее представление об этапах его
развития дает возможность датировать текст. Наиболее древним видом письма на
Руси был устав, бытовавший в XI-XV столетиях. с XIV до начала XVI века
использовался полуустав. В период формирования и укрепления централизованного
русского государства распространилась скоропись XVI-XVII вв. В XVIII столетии
утвердился упрощенный тип скорописи. Далее специалистами выделяются гражданское
письмо XIX начала ХХ вв. и с 1918 года современное письмо[17].
Первоначально в качестве
материала письма использовались пергамен, береста, дерево. В XIV веке на Руси
появилась бумага иностранного производства. С XV столетия бумага стала основным
письменным материалом. Русская бумага вошла в обиход в начале XVIII века. При
производстве каждый полный бумажный лист помечался водяным знаком (филигранью).
Восстановив водяной знак, можно датировать текст. Это помогут сделать
специальные справочники по филиграням. Чернила, которыми писались средневековые
рукописи, обычно были бурого или коричневого цвета. Встречались и черные. В
качестве орудий письма писцы использовали гусиные перья[18].
Большинство рукописных
памятников XI-XVII вв. было оформлено в виде книг, грамот и свитков. Старые
книги отличались форматом, зависящим от величины бумажного листа. Использовались
форматы в 1/4; 1/8; 1/16 и 1/32 листа. Как правило, рукописные книги
составлялись из тетрадей по 16 страниц. Тетради нумеровались. Переплет книги
делался из деревянных досок, которые обязательно обтягивались кожей или тканью.
Грамоты писались на отдельных листах с одной стороны. Если одного листа не
хватало, то к нему снизу подклеивались другие листы и в итоге получался
довольно длинный свиток. При хранении свитки ставились столпцами (столбцами)[19].
К элементам внешнего
оформления текста относятся также менявшиеся со временем украшения рукописей: вязи,
орнамент и миниатюры. Вязью назывался особый декоративный стиль письма, имевший
определенное соотношение высоты буквы к ее ширине и характерные завитушки. Под
рукописным орнаментом специалисты понимают совокупность составляющих его
элементов: инициал, заставку, концовку и украшения на полях. Инициал красиво
вырисованная начальная буква текста. Кроме инициала вверху размещалась заставка
орнаментированный рисунок в начале текста. Часто орнаментированный рисунок
помещался и в конце текста. Это концовка. Исполненный в определенном стиле
орнаментальный рисунок располагался и на полях. Во многих рукописях исполнялись
раскрашенные рисунки миниатюры (лица). Расписанные миниатюрами рукописи именовались
лицевыми[20]. 
При необходимости
разбираются и другие внешние данные письменного свидетельства. Рассмотрев
внешние особенности памятника, можно приступить к установлению его
происхождения.
Источник – это порождение
функционировавших в прошлом социокультурных систем, корпораций и учреждений.
Прошлое в письменном памятнике это представленный в нем результат их
функционирования и взаимодействия. И восстановить прошлое означает
реконструировать отображенный в документе социокультурный комплекс и связанные
с ним социальные отношения. Поэтому весьма важно определить происхождение
источника. Ибо, в конечном счете, только это даст возможность оценить природу
его субъективности, определить степень достоверности его данных и получить
фактический материал для создания исторической картины.
Таким образом, процедура
направлена на то, чтобы установить породившую данный источник социокультурную
систему и изучить условия и историю социоинформационного функционирования его
текста в прошлом. Она включает в себя следующие операции[21]:
а) установление
подлинности памятника, 
б) выяснение истории
текста, определение его оригинала и последующих вариантов, прочтение текста, 
в) определение времени и
места возникновения текста, установление его автора (атрибуция), 
г) выяснение причин,
целей и исторических условий появления текста, определение его социальных
функций в прошлом. 
Кратко рассмотрим
содержание каждой из данных операций.
Историк работает только с
подлинным источником. Поэтому реальный источниковедческий анализ начинается
после установления его подлинности. Это ключевая операция. Вызвана она наличием
большого количества поддельных и недостоверных документов. Подделки являются не
тем, на что претендуют: быть источником по истории заявленной социокультурной
системы, они представляют иные общественные явления. Поэтому за установление
подлинности свидетельства принято считать определение его истинной
социокультурной принадлежности. Другими словами, определить подлинность значит
установить, действительно ли он отображает заявленную социокультурную систему и
возник в определенное время и в определенном месте.
Такова суть определения
подлинности исследуемого источника. Далее необходимо очертить круг приемов и
средств, используемых в данной операции. Для чего следует разобраться со
способами фальсификаций. По своей сущности их можно разделить на фальсификации
по содержанию и подделки по форме. К первым относятся полностью подделанные
документы. Часть из них может быть исполнена с соблюдением внешних признаков
достоверности (почерка, печатей и т.д.). Распознаются подделки по содержанию
содержательно-культурным анализом. 
Подделки по форме имеют
обычно подлинное содержание. Но у части из них сфабрикованы внешние признаки.
Другие, будучи подлинными по внешнему исполнению, включают в себя поддельные
вставки текста, записи, пометки писцов и т.д. Так больше подделывались
летописи, грамоты и делопроизводственные документы. Как показывает опыт, чаще
фальсифицировалась форма. Поэтому в установлении подлинности источника большую
роль играет анализ его внешних черт: материала, письма, оформления. Также
используются имеющиеся в тексте хронологические и метрологические данные,
формуляр или структура текста, его стилевые особенности. При необходимости
учитывается содержательная информация: недостоверные сведения, ошибки,
логические противоречия, разночтения и культурные несоответствия[22].
Установив, что источник
подлинный, историк приступает к изучению его текста.
Самое важное в письменном
источнике его текст. По определению текст есть логически связанная
последовательность предложений, образующая сообщение. Он выстраивается по
законам данного языка и с учетом используемой знаковой системы. Именно
письменное сообщение является остатком и представителем реконструируемой
социокультурной системы. Поэтому работа с ним главная предпосылка
восстановления отраженных в источнике исторических фактов.
Дошедший до исследователя
текст в процессе своего функционирования в прошлом подвергался неоднократным
авторским, редакторским и цензурным правкам. Многие тексты тиражировались или
копировались. И историк обычно имеет дело с несколькими вариантами одного
текста. Житие Александра Невского, например, дошло до исследователей в 15
редакциях и сотнях списков[23]. Поэтому прежде чем
начать работу с текстом, историк изучает его историю. Он определяет
оригинальный, авторский экземпляр, устанавливает более поздние
отредактированные (подцензурные) варианты. Редактирование текста придавало ему
определенную политическую направленность. Кроме того, исследователь выявляет
все копии и списки. Копией считается полное повторение текста, списком
приблизительное или выборочное его переложение. Далее историк работает с
оригиналом. Если таковой отсутствует, то исследователь восстанавливает его,
очищая от позднейших редакторских и цензурных наслоений, либо реконструирует по
копиям и спискам, устраняя ошибки и вставки переписчика.
Получив или восстановив
оригинал, историк приступает к его прочтению. Предварительно средневековый
текст кодифицируется: его делят на слова и предложения, расставляют знаки
препинания. Затем текст как можно ближе к оригиналу переводится на современный
русский язык. При переводе очень важно найти точное значение употребленных в
сообщении слов, терминов и выражений, не обращая внимания на сходство многих
старославянских и русских слов. На деле очень часто их значение различно, поэтому
обязательно следует работать со словарями. 
После того как текст
восстановлен и переведен, следует приступить к изучению внешних обстоятельств
его появления.
Время и место
возникновения, авторство – это фундаментальные внешние характеристики
письменного свидетельства. Они определяют пространственно-временные и
культурные рамки заключенных в источнике исторических фактов и создают решающие
предпосылки для оценки достоверности его сведений. Рассмотрим в отдельности
каждую из отмеченных операций.
Большинство русских
документов средних веков и нового времени имеют дату в тексте, штампе или около
подписи. Она берется за истинную. Однако, когда историк работает с копией или
редакцией текста, он должен выяснить, не является ли эта дата временем
составления данного варианта.
В текстах XI-XVII
столетий цифры и числа обозначались буквами старославянского алфавита. А сами
даты записывались в летоисчислении от Сотворения Мира. Поэтому сначала нужно
обозначить дату современными цифрами, а затем перевести ее в современную
христианскую систему исчисления от Рождества Христова. Правила перевода
следующие. До 1492 года (это 7000 г. от С.М.) на Руси новый год начинался 1
марта. Для этого периода от даты с марта по декабрь следует отнимать 5508; с
января по февраль отнимать 5507. С 1492 года новый год отсчитывался с 1
сентября. При сентябрьском новом годе для времени с января по август нужно
отнимать 5508; для периода с сентября по декабрь 5509. Историк также должен
уметь переводить даты из старого юлианского календаря в новый григорианский
стиль, который был введен в России 1 января 1918 г. Для этого к дате в старом стиле
необходимо прибавить для ХХ века 13 дней, для XIX в. 12, для XVIII в. 11 и для
XVII в. 10 дней. При хронологической обработке письменного свидетельства
используются и другие сведения исторической хронологии[24].
Случается так, что в
документах нет прямых указаний на время их создания. В таких случаях историк
использует косвенные методы датировки, привлекая данные палеографии,
филиграневедения, нумизматики, геральдики, исторической метрологии,
исторической лингвистики и других вспомогательных исторических дисциплин. Один
из самых важных косвенных приемов датировка по внешним признакам текста: письму,
материалу, водяным знакам, оформлению. 
Определить дату создания
документа можно также по упоминаемым в нем событиям, лицам и учреждениям, по
титулам и чинам, по использованным в тексте физическим мерам и печатям, по
спискам и реестрам бумаг, по словарному составу и диалектным особенностям
языка. В некоторых случаях датировать помогают астрономические и другие данные.
И все же чаще положительный результат дает комплексное применение косвенных
приемов. Яркий пример такого подхода датировка «Слова о полку Игореве». По
упоминаемому в его тексте солнечному затмению установили, что поход был в мае
1185 года. С другой стороны, о князьях Ярославле Галицком и Владимире Глебовиче
Суздальском, умерших в 1187 году, говорится как о живых. Из чего был сделан
вывод, что Слово создано в 1185-1187 годах[25].
Следующий шаг в
источниковедческой работе определение места возникновения анализируемого
документа.
Определение места
создания письменного свидетельства имеет очень большое значение. Локализация
источника помогает выяснить причины, цели, историко-культурные и местные
условия его возникновения и существования, найти автора и, в конечном счете,
правильно истолковать его содержание. При работе с пространственной информацией
историк должен знать политическое и территориальное деление страны, ее
географию, топонимику, местные особенности культуры и языка в изучаемое время и
в их историческом развитии. Поэтому для локализации документа он привлекает
данные исторической географии, исторической топонимики и исторической
лингвистики. Вместе с ними исследователь часто использует материалы исторической
метрологии, палеографии, геральдики, сфрагистики и ряда других вспомогательных
исторических дисциплин.
В ряде источников есть
прямые сведения о месте происхождения. Чаще всего это топонимы — собственные
имена предметов и участков местности: населенных пунктов (ойконимы) и рек
(гидронимы). Как правило, указанные топонимы идентифицируются (сличаются).
Однако, во многих средневековых документах нет прямых пространственных
указаний. Тогда для локализации применяют имеющиеся в них косвенные данные. И
прежде всего, этнонимы названия народов и племен. В этой группе названий важны этнотопонимы
имена народов, перенесенные на географические объекты и топоэтнонимы названия
мест, перенесенные на народ. 
В ряде случаев как
локализирующие признаки рассматриваются антропонимы прозвища, имена и фамилии
людей, образованные от названий мест. Обычно они указывают на происхождение и
принадлежность человека к той или иной области, городу, местности. Так, по
месту владения чаще всего получали фамилии князья, бояре, служилые и
торгово-промышленные люди: Галицкие, Шуйские, Муромец, Казанцев, Пермяков и т.д[26].
В средневековой Руси
долгое время сохранялось разнообразие местных систем физических мер. Это также
можно использовать для локализации письменных памятников. Так, в Новгороде
вплоть до конца XV столетия объемы сыпучих тел измерялись коробьями и
четвериками. В остальной Руси единицами были кадь, половник, четверть и осьмина[27].
Косвенно о месте
возникновения документа часто свидетельствуют местные особенности формуляра
(для актов), печатей, гербовых знаков и внешнего оформления текста.
После локализации
письменного известия историк обращается к установлению авторства.
Определение автора
(атрибуция) письменного источника ключевая задача внешней критики. Установив
автора или составителя документа, можно получить более точные представления о
месте, времени, причинах и условиях его возникновения и полнее раскрыть его
социальную и политическую направленность. Изучив мировоззрение, практическую
деятельность и социокультурную принадлежность автора, историк сможет правильно
истолковать текст и определить степень достоверности сообщенных в нем сведений.
Важна даже неполная не персонифицированная (корпоративно-культурная) атрибуция
источника.
Автор — это активный
творец, создатель текста.
Он вкладывает в произведение свои цели, замысел, ценности и способы их
реализации. Автором может быть как отдельный человек, так и коллективный
субъект: корпорация, государственное или общественное учреждение, социокультурная
общность. Коллективными творениями были, прежде всего, остатки функционирования
общественных систем: законодательные, делопроизводственные, актовые и
статистические материалы, периодика и многие летописные своды. Отпечаток
общего, той социокультурной системы, к которой принадлежит автор, безусловно,
лежит и на индивидуальном произведении.
Довольно часто имя автора
определяется на основе прямых показаний источника. Так это было в случае с
сочинениями Ивана Пересветова (XVI век). К числу собственных имен человека (антропонимов)
относятся личное имя, прозвище, фамилия, псевдоним и криптоним (зашифрованное
имя). Личные имена это имена, которые присваивались при рождении и были
известны обществу. Главным было каноническое личное имя. Это настоящее,
христианское имя. Оно давалось по церковному календарю, при крещении и было
тайным. Так, Ярослав Мудрый по некоторым данным имел тайное, каноническое имя
Георгий (Юрий). Неканоническое, мирское имя использовалось в обыденной жизни.
Первоначально оно было языческим, позже стала применяться сокращенная форма
христианского имени: Никола от Николая, Нефед от Мефодия и т.д. Прозвища чаще
выражали качества и происхождение своих носителей: Кобыла, Чудин, Ждан, Незван
и т.д.[28]
Важной частью имени
постепенно стало отчество (патронимическое прозвище). Оно указывало на родовое
происхождение человека и было почетным. Посему оно также отмечало и социальную
принадлежность своего носителя. Аристократы имели полное отчество с окончанием
на вич (Петрович). Лица средних сословий пользовались полуотчеством,
оканчивающимися на ов, ев, -ин (Петров, Ильин). Низшие сословия вплоть до конца
XIX в. обходились без отчества. Позже всех других форм имени в России стали
распространяться фамилии. Их возникновение относят к XV-XVI вв. Первыми фамилии
получили князья, бояре и дворяне. В XVIII-XIX вв. фамилия указывала на
принадлежность человека к какой-либо семье. Большинство их возникло из отчеств,
дедичеств и прозвищ. Вплоть до конца XVII столетия они часто менялись и
разветвлялись[29].
После того как указанное
в источнике имя установлено, производится его сличение с реальным историческим
лицом по имеющимся в тексте данным о происхождении, социальном положении и
мировоззрении автора. Идентификация обязательна даже в отношении к истинному
имени, что связано с неоднозначностью возникающих атрибутивных ассоциаций. 
Большинство средневековых
текстов XI-XVII вв. выражало корпоративное сознание. Они писались по канонам и
имели анонимный характер. Многие тексты в разное время переписывались,
перерабатывались, что еще больше усиливало их анонимность. Атрибуция таких
безымянных свидетельств осуществляется косвенным путем. Хорошим подспорьем
этому могут послужить данные антропонимики, генеалогии, геральдики,
сфрагистики, палеографии, исторической лингвистики и других вспомогательных
дисциплин.
Возможности косвенной
атрибуции источника зависят от имеющейся в нем информации о личности и
социальном положении автора. Эта информация может быть открытой и скрытой.
Открыто об авторе свидетельствуют указания на его место рождения, пол, возраст,
время совершеннолетия (12-15 лет для князей и служилых людей), время вступления
в брак, этническое происхождение, семейные и родственные связи. 
Определение авторства
требует и анализа стилистических особенностей текста. Подчас, особенно при
изучении повествовательных источников, анализ стиля единственный способ
косвенной атрибуции. Выражается стиль скрытой, структурной информацией
источника. Каждый, даже работающий по канону писатель, имеет свой устойчивый
стиль, выражаемый в особенностях построения текста и предложений, в
употреблении излюбленных слов и фраз. Структуре стиля можно придать
количественно-стилистическую форму, которая анализируется компьютерными
методами. Совпадение стилевых характеристик анонимного произведения и
сочинений, создатель которых известен, позволяет приписать его данному автору.
Уже проведен широкий ряд компьютерно-стилистических исследований. Большой
интерес среди них вызывает попытка определить создателя Слова о Полку Игореве.
Исследователи показали, что ближе к истине гипотеза Б.А.Рыбакова, считавшего
автором киевского боярина Петра Бориславича. Очень интересно также исследование
Б.М. Клосса. Он доказал, что Никоновский летописный свод XVI в. составил
митрополит Макарий[30].
После сбора всей
возможной косвенной информации о предполагаемом авторе производится ее синтез и
целостное обобщение. Далее осуществляется идентификация личности автора. Этот
процесс включает в себя два этапа. Сначала историк проводит групповое
отождествление, затем производит личную идентификацию. Групповая идентификация
устанавливает максимально возможный круг подходящих к авторской роли лиц. Индивидуальная
идентификация личности включает сбор сведений о жизни и деятельности всех
отобранных лиц, последующее их сравнение с исходными данными и максимально
возможное сокращение претендентов. Далее путем анализа делается окончательный
выбор в пользу того или иного лица.
Установив все внешние
стороны происхождения источника, следует определить внутренние, социокультурные
причины и условия его появления. 
Выяснение причин, целей и
исторических обстоятельств появления текста, определение его социальных функций
в прошлом
Как произведение,
источник принадлежит определенному автору. В то же время он порождение
конкретной культуры прошлого. Возникновение его было вызвано определенными
конкретно-историческими условиями, причинами, целями и задачами
функционирования данной социокультурной системы. Поэтому очень важно понять,
что представляла собой та историческая реальность, в которой данный источник
возник и функционировал. Без этого невозможно правильно понять и
интерпретировать содержание письменного свидетельства.
Все условия, в которых
источник рождается, можно разделить на внешние и внутренние. Внутренние
обстоятельства суть потребности, цели, задачи и функции породившей данное
письменное известие социокультурной системы. Это сама культура с определяющими
ее смыслами, идеалами и ценностями. Обстоятельства внешние порождены
функционированием и развитием культуры в определенной исторической среде. Они
результат воздействия на данную культуру иных социокультурных комплексов:
другой социальной группы, культуры, времени.
Порождающие источник
исторические обстоятельства накладывают на его содержание очень сильный
отпечаток. Особую роль в этом имеют социокультурные функции памятника в
прошлом. Его функции объясняют причины возникновения текста и определяют
влияние на него текущей коньюктуры.
Особенно сильное
воздействие оказывают конкретно-исторические факторы на содержание политических
и публицистических сочинений, подчас приобретая в них роль намеренных,
коньюктурных искажений. Поэтому, прежде всего, необходимо учесть социальную, а
в более широком смысле социокультурную функцию данного текста. Функциональный
анализ текста далее следует обязательно перевести в плоскость учета тех конкретно-исторических
условий, в которых он возник. Это непременно даст ключ к правильному
истолкованию источника.
Исторический источник
отображает определенную социокультурную систему прошлого. Работающий с ним
историк представляет другую (научную и социальную) культуру. Между источником и
историком большая временная и культурная дистанция. Исследователь должен
преодолеть ее, правильно поняв содержание используемого текста. Поэтому
историк, установив все обстоятельства происхождения письменного сообщения, переходит
к его истолкованию (интерпретации). Суть истолкования в раскрытии истинного
смысла, вложенного в свидетельство его автором. При интерпретации используются
методы герменевтики (науки о понимании), социальной культурологии, исторической
этнологии и других вспомогательных дисциплин. Это, во-первых, метод
психологического истолкования (сопереживания); во-вторых, типизирующий метод.
Он предполагает соотнесение источника с соответствующим типом культуры. И,
наконец, индивидуализирующий метод. Он основан на раскрытии индивидуальных
особенностей творчества автора.
Выраженный автором смысл
представлен текстом, состоящим из понятий, словесных выражений и предложений.
Их нужно правильно перевести, понять и истолковать. В принципе, истолкование
текста историк начинает еще при его чтении и переводе. Однако, в отличие от
простого перевода, при интерпретации текста исследователь сосредоточивается на
раскрытии его смысла в соответствии с теми конкретно-историческими и
культурными условиями, в которых данный источник возник. 
В общем, чтобы правильно
истолковать текст, необходимо понять его как исторически обусловленную
социокультурную целостность (типизирующий метод) и учесть особенности
мировоззрения, ценности, характер и интересы автора (психологический и
индивидуализирующий методы). С этой целью первоначально определяется истинный
смысл употребленных в тексте понятий и выражений. Они получают прямую,
однозначную трактовку, устраняются пропуски и ошибки, раскрываются идиомы,
символы, аллегории, иносказания и намеки, интерпретируются отдельные части
текста и текст в целом. Особенно важны эти операции для раскрытия смысла
повествовательных памятников. В них часто буквальный смысл не имеет никакого
значения. 
Интерпретация текста
завершается социокультурным истолкованием источника. В ходе данной операции
определяются смыслы, ценности, идеалы представленной свидетельством культуры.
Исторические факты, данные в известии, отображены через их призму и поэтому их
раскрытие поможет правильно понять содержание источника и освободить их от
ценностно-культурных искажений. Все это также позволит определить место
источника в своей социокультурной системе.
Особенно важна
социокультурная интерпретация при изучении повествовательных источников:
летописей, литературных, политических и публицистических сочинений. 
Выяснив истинное
смысловое значение текста, исследователь переходит к изучению его фактического
содержания и оценке достоверности сведений.
Вывод по §1. Источниковедческая критика – решающая стадия
исследовательской работы над документами. Ее цель – определить степень полноты
и достоверности фактического содержания источника и создать предпосылки для
извлечения из него достоверной информации. Всю процедуру источниковедческой
критики принято дифференцировать на внешнюю и внутреннюю критику.
Внешнюю критику
исторического источника можно охарактеризовать как весьма специфический
многошаговый процесс, требующий от историка специальной подготовки, обширных
знаний, умений и навыков. 
Процесс внешней критики включает
в себя такие процедуры и операции, как определение внешних особенностей
источника, установление его подлинности, выяснение истории текста, определение
его оригинала и последующих вариантов, прочтение текста, определение времени и
места возникновения текста, установление его автора, выяснение причин, целей и
исторических обстоятельств появления текста, определение его социальных функций
в прошлом, интерпретацию текста.
2.2 Внутренняя
критика

Внутренняя критика
представляет собой следующий и завершающий этап критического анализа источника.
На этом этапе критика источника основывается на герменевтике, теории и
искусству истолкования исторических (и вообще литературных) текстов. Познающему
субъекту важно предельно возможно выявить степень достоверности и научно
значимой ценности к информативному содержанию источника, его фактологии. На
этом же этапе работы выявляется и социальная направленность и ориентация
атрибуции документа[31].
От интерпретации источника
исследователь переходит к анализу его содержания. Для него становится
необходимым взглянуть на источник и его свидетельства глазами современного
исследователю человека другого времени. «…Существует естественное напряжение
между историком и филологом, стремящимся попять текст ради его красоты и
истины, — так обозначает эту смену позиции исследователя Х.-Г. Гадамер. —
Историк интерпретирует с прицелом на что-то иное, в самом тексте невысказанное
и лежащее, может быть, в совсем ином направлении, чем то, по которому движется
разумеемый текстом смысл»[32]. 
Источниковед, по
существу, это филолог и историк в одном лице. Сначала он рассматривает источник
как часть реальности прошлого, а потом — как часть той реальности, в которой
находится сам. Он оценивает источник логически, обращаясь то к намеренно, то к
ненамеренно заключенной в нем информации. Структура исследовательского
изложения меняется -она диктуется стремлением возможно полнее раскрыть все
богатство социальной информации, которую может дать источник, поставленный в
связь с данными современной науки. «Историк стремится заглянуть за тексты,
чтобы добиться от них сведений, которых они давать не хотят и сами по себе дать
не могут»[33].
Исследователь раскрывает
всю полноту социальной информации источника, решает проблему ее достоверности.
Он выдвигает аргументы в пользу своей версии правдивости свидетельств,
обосновывает свою позицию. Если этап интерпретации источника предполагает
создание психологически достоверного образа автора источника, использование
наряду с логическими категориями познавательного процесса таких категории, как
здравый смысл, интуиция, симпатия, сопереживание, то, в свою очередь, на этапе
анализа содержания превалируют логические суждения и доказательства,
сопоставление данных, анализ их согласованности друг с другом. Здесь вполне
уместно вспомнить слова Н.И. Кареева о том, что «знание, добытое приемами
мышления, противоречащими требованиям логики, не есть научное знание, даже и не
знание вообще». Полученные данные соотносятся со всем объемом личностного
знания исследователя, говоря словами Гадамера, «с целостностью нашего опыта о
мире»[34].
Обращаясь к анализу
фактического содержания и оценивая достоверность сведений документа,
исследователь готовит его к включению в формируемую источниковую базу. Она
основа для построения исторической картины. В результате процедуры источник
становится частью современной историку научной и социальной культуры.
Рассмотрим содержание
данной процедуры. Как видно, она включает в себя: во-первых, выявление всех
имеющихся в известии исторических фактов, раскрытие полноты его социокультурной
информации и, во-вторых, определение соответствия фактического содержания
источника исторической действительности, оценка точности и достоверности его
данных. Таким образом, первоначально следует установить, какие исторические
события, факты отображены настоящим источником и какие исторические темы можно
изучать на основе его информации. Затем необходимо определить достоверность его
данных по всем представленным в тексте историческим фактам, темам и аспектам. С
этой целью нужно учесть социокультурную принадлежность свидетельства, личные
особенности автора, функции источника и исторические условия его возникновения.
Впоследствии это позволит освободить его информацию от субъективных искажений. 
Конкретно, для оценки
достоверности известия нужно сделать следующее. Прежде всего, выяснить, из
какой национальной и социальной среды вышел источник, очертить круг ценностей и
идеалов данной среды и определить ее влияние на автора в отборе, фиксации и
оценке событий, фактов и лиц. Очень важно, также выяснить характер и
мировоззрение автора, его личное отношение к описываемым событиям и лицам.
Весьма существенное значение в оценке достоверности письменных сведений имеет
учет таких аспектов, как осведомленность автора, источники его
информированности (слухи, свидетельства очевидцев, личные впечатления,
документы), способы сбора и обработки информации и его аналитические
способности. Кроме того, следует иметь в виду влияние на автора общественной
атмосферы и политической обстановки времени создания произведения.
Указанные операции в
большей мере касаются повествовательных источников с сильным авторским началом.
Анализ обезличенных, документальных свидетельств, естественно, более прост и
объективен. Внимание источниковеда акцентируется на функциях создавшего
документ учреждения, также учитываются цели и задачи источника, описываемый
объект, структура и содержание документа, способы сбора, обработки и публикации
данных и т.д. 
Для примера
проанализируем материалы Всероссийской сельскохозяйственной переписи 1916 года.
Проведение переписи было вызвано обострением продовольственного кризиса в
воюющей России. Организовало обследование Особое совещание по продовольствию.
Перепись имела целью учесть состояние сельскохозяйственного производства и
имевшиеся в деревне продовольственные и фуражные запасы. В ее ходе
регистрировались население, работники, пашня, посевы, скот и выборочно запасы.
В результате, как того требовали задачи, были получены очень точные данные по
посеву, скоту и населению. Землепользование, описание которого не было
необходимым, описано не достоверно. Инвентарь переписывался только в Сибири. В
общем можно сделать вывод, что по данным настоящей переписи можно изучать
только общее состояние сельского хозяйства страны. Товарно-денежные аспекты
хозяйства из-за недостоверности сведений об аренде, инвентаре и наемных
работниках по ее материалам исследовать невозможно[35].
Таковы, примерно,
направления и наборы операций, связанных с заключительной процедурой источниковедческого
анализа, который проводит историк, изучающий какую-либо конкретную тему.
Исследователь-источниковед, однако, на этом не останавливается. Свое
исследование он завершает источниковедческим синтезом, в ходе которого он
должен вписать источник в контекст породившего его прошлого.
В процессе
источниковедческого анализа исследователь как бы рассекает источник на простые,
доступные мышлению части. Он раскрывает информационные возможности письменного
свидетельства, интерпретирует те сведения, которые намеренно или помимо своей
воли сообщает источник, свидетельствуя о своем авторе и о том этапе социального
развития, когда он был создан. Опираясь на результаты проведенного анализа,
источниковед обобщает свою работу, осуществляет источниковедческий синтез. 
Синтез — завершающий этап
изучения произведения. Его цель восстановление целостности источника как
органичной части культуры своего времени, той социокультурной общности, которая
его произвела. Так,
восстанавливая целостный облик законодательного акта, необходимо не только
восстановить процесс его создания в системе законотворческих учреждений, но и
вписать его в систему социальной, политической и, особенно, правовой культуры
данного общества. В связи с этим следует также показать, как этот закон
воспринимался обществом и исполнялся чиновниками. как сочетался с аналогичными
нормами обычного права и т.д.
Возращение к целостности
произведения, как к явлению культуры — характерная черта методологии
отечественного источниковедения. Очень ярко она проявилась в подходе А.С. Лаппо-Данилевского
к изучению частноправовых аспектов, в реконструкции А.А. Шахматовым
древнерусского летописания и в творческом исследовании В.О. Ключевским
древнерусских житий святых.
Аргументированная оценка
культурного значения источника завершается практическими рекомендациями о
возможностях его научно-практического использования. Это могут быть
рекомендации по собранию соответствующих памятников, по экспертизе ценности источников;
по их использованию в научно-исследовательской и культурной работе.
Практические рекомендации
источниковеда убедительны только в том случае, если каждый из этапов
источниковедческого анализа и последующий синтез не только тщательно проведен,
но и логически обоснован и четко изложен в виде источниковедческого
исследования.
Источниковедческое
исследование имеет свою
логическую последовательность изложения. Примерная схема письменного изложения
результатов источниковедческого исследования выглядит следующим образом[36].
Введение. В нем обосновывается степень ее
изученности (историография), формулируются его цель, задачи, методы и обосновывается
структура письменной работы.
Глава первая. Ее предмет общая характеристика
источника. Она соответствует первой части источниковедческого анализа изучению
внешних особенностей происхождения, авторства, истории текста и его
истолкованию.
Глава вторая. В ней дается анализ фактического
содержания источника и дается оценка полноты и достоверности его сведений.
Заключение. Содержит обобщенную
культурологическую оценку исследуемого источника и практические рекомендации по
его использованию.
Общегуманитарный метод
источниковедения призван помочь в решении наиболее сложных проблем
гуманитарного познания. Современная ситуация в гуманитарном познании
характеризуется стремлением найти новые пути к историческому синтезу,
воссозданию целостности культуры. Источниковедение сложилось в новейшее время
именно как целостный метод исследования особого пространства гуманитарного
знания — соотношения объекта, субъекта и их взаимодействия в гуманитарных
науках. Наиболее сложным является вопрос об объективности гуманитарного
познания, возможности исследования жизненного мира человека. Преодолеть
взаимосвязанность между субъектом и объектом гуманитарного познания возможно
лишь сознательно осмысляя различия познавательных процессов, задач и
исследовательских целей.
Современные методологи
говорят о диалогичности познания в области культуры. Но, для того чтобы этот
диалог (между настоящим и прошлым — у историка, между разными культурами — у
культуролога, двумя субъектами — у антрополога или исследователя искусства) мог
быть содержательным, нес новую информацию, необходимо провести методологическое
различение каждого из голосов в отдельности. Это различение является
необходимым условием достижения синтеза в исследовании культуры.
Вывод по §2. Внутренняя критика представляет собой завершающий этап
критического анализа источника. На этом этапе критика источника основывается на
герменевтике, теории и искусству истолкования исторических (и вообще
литературных) текстов. Познающему субъекту важно предельно возможно выявить
степень достоверности и научно значимой ценности к информативному содержанию
источника, его фактологии. На этом же этапе работы выявляется и социальная
направленность и ориентация атрибуции документа.
При этом процесс
внутренней критики можно разделить на два этапа: изучение фактического
содержания письменного источника и источниковедческий синтез памятника.
Вывод по главе 2. Источниковедческая
критика – решающая стадия исследовательской работы над документами. Ее цель
определить степень полноты и достоверности фактического содержания источника и
создать предпосылки для извлечения из него достоверной информации.
Методика источниковедческого
анализа включает в себя следующие процедуры и операции:
1) Определение внешних
особенностей источника; 
2) Установление происхождение
источника: 
3) Интерпретация или
истолкование текста: выяснение смыслов текста, правильное его понимание;
4) Изучение фактического
содержания письменного источника и выяснение его соответствия исторической
действительности;
5) Источниковедческий
синтез памятника.
Причем первые три
процедуры составляют внешнюю критику источника. Заключительная фаза
источниковедческой критики представляет критику внутреннюю.
Заключение
В ходе проделанной работы
мной были сделаны следующие выводы:
Исторические источники —
весь комплекс документов и предметов материальной культуры, непосредственно
отразивших исторический процесс и запечатлевших отдельные факты, и свершившиеся
события, на основании которых воссоздается представление о той или иной
исторической эпохе, выдвигаются гипотезы о причинах или последствиях, повлекших
за собой те или иные исторические события.
Существует несколько
способов классификации исторических источников, но в современном
источниковедении принято классифицировать исторические источники на три большие
группы:
1) Письменные источники
(законодательные источники, актовый материал, делопроизводственные текущие
документы, статистические документы, документы личного происхождения,
периодическая печать, публицистика и литературные памятники);
2) Материальные памятники
(архитектурные ансамбли, остатки жилищных комплексов, другие предметы
ремесленного производства, произведения искусства, машинная и боевая техника);
3) Этнографические
памятники (сведения о различных народах, их названиях, ареалах расселения,
специфике их культурной жизни, а также об особенностях их религиозных
верований, обрядов и обычаев).
Согласно современным
представлениям методика источниковедческого анализа включает в себя следующие
процедуры и операции:
1.   Определение внешних особенностей
источника; 
2.   Установление происхождение источника:
а) установление
подлинности памятника,
б) выяснение истории
текста, определение его оригинала и последующих вариантов, прочтение текста,
в) определение времени и
места возникновения текста, установление его автора (атрибуция),
г) выяснение причин,
целей и исторических обстоятельств появления текста, определение его социальных
функций в прошлом;
3. Интерпретация или
истолкование текста: выяснение смыслов текста, правильное его понимание;
4. Изучение фактического
содержания письменного источника и выяснение его соответствия исторической
действительности;
5. Источниковедческий
синтез памятника.
В настоящей
последовательности первые три процедуры, включая истолкование текста, по сути,
составляют внешнюю критику источника. Заключительная фаза источниковедческой
критики представляет критику внутреннюю.
Литература
1.        
Белова Е.Б.,
Бородкин Л.И., Гарскова И.М., Изместьева Т.Ф., Лазарев В.В. Историческая
информатика. М., 2006.
2.        
Бельчиков Н.Ф.
Литературное источниковедение. М., 1983.
3.        
Блок М. Апология
истории, или Ремесло историка. М., 1997.
4.        
Бородкин Л.И.
Многомерный статистический анализ в исторических исследованиях. М., 2006.
5.        
Бромлеь Ю.В.,
Марков Г.Е.. Этнография. М., 1984.
6.        
Буховец О.Г.
Социальные конфликты и крестьянская ментальность в Российской империи начала ХХ
века: новые материалы, методы, результаты. М., 2006.
7.        
Вотяков А.А.
Теоретическая история. – М.: «София», 1999. – 343 с.
8.        
Гадамер Х.-Г.
Истина и метод. Основы философской герменевтики. М., 1988.
9.        
Гуревич А.Я.
Категории средневековой культуры. М., 1982.
10.     
Ермолаев И.П.
Историческая хронология. Казань. Издательство казанского университета. 1980.
11.     
Жуков Е.М. Очерки
методологии истории. – М.: Наука, 1987. 
12.     
История и
компьютер: новые информационные технологии в исторических исследованиях и
образовании / Отв. ред. Л. Бородкин и В. Леверманн. М., 2003.
13.     
Источниковедение:
Теория. История. Метод. Источники российской истории / М.Н. Данилевский, В.В.
Кобанов, О.М. Медушевская, М.Ф. Румянцева. – М.: Российский гос. Гуманит. ун-т,
1998.
14.     
Кареев Н.И.
Теория исторического знания. Спб., 1993.
15.     
Ковальченко И.Д.
Методы исторического исследования. М., 2007.
16.     
Лаппо-Данилевский
А. С. Методология истории. М., 1996.
17.     
Лихачев Д. С. К
вопросу о подделках литературных памятников и исторических источников М: 2001.
18.     
Медушевская О.М.
Источниковедение. М., 2007.
19.     
Никулин П.Ф.
Учебное пособие «Теория и методика источниковедения в отечественной истории X —
начала ХХ вв.» М., 2004.
20.     
Ожегов С.И.
Толковый словарь русского языка. М., 2008.
21.     
Рейсер C.A.
Основы текстологии. 2-е изд. М.: Просвещение, 2008.
22.     
Рикёр П.
Герменевтика. Этика. Политика. М., 1995.
23.     
Самородов Д.П.
Введение в историю и в основы научно-исторической методологии. М., 2005
24.     
Селешников С.И.
История календаря и хронология. М. 1970.
25.     
Советская
историческая энциклопедия в 16-и томах. М., 1982.
26.     
Сюзюмов М.Я.
Хронология всеобщая. Свердловск, 1971.
27.     
Уайтхед Д.
Происхождение источника. М., 1996.