Сочинение
по литературе:
Тема
Родины в лирике
А.А.Блока.
ученицы
11 “A”
класса
Дьяковой
Марии
В годы политической
и общественной
реакции после
поражения
первой русской
революции,
когда буржуазная
литература
переживала
время застоя
и упадка, когда
подавляющее
большинство
буржуазных
писателей,
вчерашних
союзников
революции,
отшатнулось
от борьбы за
свободу и
изменило
благородным
традициям
передовой
общественной
мысли и литературы,
— в это тяжёлое
время Александр
Блок занимал
особую и в
высшей степени
достойную
позицию. Разочаровавшись
в своих прежних
исканиях, он
настойчиво
ищет новые
пути.
Из мира
бесплотной
мечты фантазии
он окончательно
переходит в
мир действительности,
который одновременно
и влечет, и
страшит его.
Блок очень
тяжело переживал
поражение
революции, но
не утратил
чувство будущего:
временное
торжество
реакции он
правильно
оценил как
«случайную
победу» палачей
народа и предупредил
наступление
ещё более грозных
и величественных
событий. Главной
темой Блока
– и в художественном
творчестве,
и в публицистике
— становится
Россия.Блок очень
тяжело переживал
поражение
революции, но
не утратил
чувство будущего:
временное
торжество
реакции он
правильно
оценил как
«случайную
победу» палачей
народа, предупредил
наступление
ещё более грозных
и величественных
событий. Главной
темой
Блока
– и в художественном
творчестве,
и в публицистике
— становится
Россия.
Тема родины
относится к
числу вечных
в поэзии. К ней
обращались
художники слова
во все времена.
Но в творчестве
А.Блока эта
тема обретает
особое звучание.
Сам поэт писал:
«Родина — это
огромное, родное,
дышащее существо,
подобное человеку,
но бесконечно
более уютное,
ласковое беспомощное,
чем отдельный
человек; человек
– маленькая
монада, состоящая
из весёлых
стальных мышц
телесных и
душевных, сам
себе хозяин
в мире, когда
здоров и здрав,
пойдёт куда
захочет, и сделает,
что пожелает,
ни пред кем,
кроме бога и
себя не отвечает
он за свои поступки.
Так пел человека
ещё Софокл,
таков он всегда,
вечно юный.
Родине суждено
быть некогда
покинутой, как
матери, когда
сын её, человек
вырастает до
звёзд и найдёт
себе невесту.
Эту обречённость
на покинутость
мы всегда видим
в больших материнских
глазах родины,
всегда печальных,
даже тогда,
когда она тихо
радуется. Не
родина оставит
человека, а
человек родину.
Мы ещё дети и
не знаем сроков,
только читаем
их по звёздам;
однако читаем
уже, что близко
время, когда
границы сотрутся
и родной станет
вся земля, а
потом и не одна
земля, а бесконечная
вселенная,
только мало
крыльев из
полотна и стали
некогда крылья
Духа понесут
нас в объятия
вечности».
Тема родины,
России захватывает
Блока всецело.
Ощущение отчизны
как живого
существа сливается
со сверх чувством
жгучей любви.
Личная трагедия
одиночества
поднимается
до уровня трагедии
народа.
«В
поэтическом
ощущении мира
нет разрыва
между личным
и общим»,- говорит
поэт. От своих
предшественников
Блок отличается
тем, что к судьбе
России он подходит
не как мыслитель,
не отвлечённой
идеей, а как
поэт – с интимной
любовью. Написаны
они в угарное
время увлечений,
но несут на
себе печать
объективизма,
кризисного
спокойствия
и эстетизм
правды. Пропитаны
они и современными
ужасами, но
остались в
сфере и атмосфере
идейного равновесия
и умного такта.
Утончённое
мастерство
совпадает в
стихах о России
со всем богатством
творческого
опыта и достигает
истинной
классичности.
Любовь, муки,
мудрость, вся
сложность
чувств современного
мира соединены
в них с величественной,
в веках теряющейся
духовной
генеалогией.
Образ родины
в русской
литературе
обычно ассоциировался
с образом матери.
Блок связывает
его с образом
молодой красавицы,
невесты, жены,
тем самым, придавая
ему глубоко
интимный характер
«Твои мне слёзы
ветровые — как
слёзы первые
любви», и в то
же время – с
вечной и нетленной
красотой Прекрасной
Дамы, Мировой
Души, мировой
гармонии. В
блоковском
образе родины
— полной сил
и страсти женщин,
надёлённой
«разбойной
красотой»,-
интимно личное
неотделимо
от вселенского,
чувственное
– от духовного,
национальное
– от общечеловеческого,
природное –
от культурных
традиций, высокое
– от будничного.
В свете романтического
идеала родина
предстаёт не
только поэтической,
одухотворённой,
прекрасной,
нетленной, но
и нищей — с серыми
избами, расхлябанными
дорогами, острожной
тоской, глухой
песней ямщика.
Чувство живой
нетленной
красоты помогает
Блоку верить
в её будущее,
в то, что она
преодолеет
все тяготы и
препятствия
на своём трудном
пути. Он надеется,
что тяжёлый
путь во мгле,
«в тоске безбрежной»,
бесстрашно
будет пройден:
«Домчимся.
Озарим кострами
степную даль».
Разум и духовность
сразятся со
всем, что делает
жизнь грязной,
пошлой, беспросветной.
«Но узнаю тебя,
начало высоких
и мятежных
дней!» Только
в неуспокоенности
и движении к
добру видит
автор смысл
существования:
«Не может сердце
жить покоем…»
Блок часто
подчёркивает,
что дела победы
– кровь. Кровь
сопутствует
свету. «Закат
в крови» Звучит
призыв к действию.
И вечный бой!
Покой нам только
снится.
Сквозь кровь
и пыль…
Летит, летит
степная кобылица
Внимание
его сосредоточено
на судьбе народа,
на волновавшем
его вопросе
о взаимоотношениях
интеллигенции
и народа. Он
утверждал,
что только с
народом «все
пути», что народ
является
единственным
источником
всякой «жизненной
силы», в том
числе и творческой
силы художника,
поэта.
В лирическом
предисловии
к сборнику
«Земля в снегу»
Блок прочерчивает
восходящий
путь своей
поэзии, неумолимую
логику выпущенных
своих трёх
книг: «Стихи
о Прекрасной
Даме» — ранняя
утренняя заря…
«Печальная
радость» — первые
жгучие и горестные
восторги, первые
страницы книги
бытия … И вот
«Земля в снегу»,
плод горестных
восторгов,
чаша «горького
вина, когда
безумец потеряет
дорогу, — уж не
вы ли укажете
ему путь? Не
принимаю –
идите своими
путями. Я сам
знаю страны
света, звуки
сердца, лесные
тропинки, глухие
овраги, огни
в избах моей
родины, очи
моей спутницы.
Но не победит
и Судьба, ибо
в конце пути,
исполненного
падений, противоречий,
горестных
восторгов и
ненужной тоски,
расстилается
одна вечная
и бескрайняя
равнина — изначальная
родина, может
быть, сама
Россия…»
Так в лирических
образах блоковской
прозы возникает
тема его стихов
– «тема о России».
Блок находится
в центре перелома,
общеевропейского
кризиса, в конечном
счете, приведшего
к первой мировой
войне и межреволюционной
реакции в России.
Россия, «вырвавшись
из одной революции,
жадно смотрит
в глаза другой…»
Испепеляющие
годы!
Безумья ль
в вас, надежды
ль весть?
От дней войны,
от дней свободы-
Кровавый
отсвет в лицах
есть.
И мнёт ковыль…
В ранней
поэзии А.Блока
тема России
не звучит как
самостоятельная.
Но все события
его духовной
жизни проходят
на фоне русского
пейзажа. Например,
в стихотворении
1901 года «Видно
дни золотые
пришли…»:
Видно, дни
золотые пришли,
Все деревья
стоят как в
сиянье.
Ночью холодом
веет с земли;
Утром белая
церковь вдали
И близка и
ясна очертаньем.
Героиня
блоковских
стихов ранних
лет обретает
черты сказочной
царевны из
русских сказок,
жилище ее —
заколдованный
терем, а герой-
царевич, князь,
жених. Поэзию
А.Блока этих
лет пронизывают
образы русской
культуры, нередко
в их романтическом
облике, например,
в стихотворении
«Ночь на Новый
год» возникает
образ Светланы,
героини баллады
В.Жуковского.
Мир ранней
поэзии А.Блока
— это мир прекрасной
мечты, и этой
прекрасной
мечтой окутан
образ России.
К постижению
родины подлинной,
далекой от
чарующей сказки,
поэт шел через
мотивы страшного
мира. Именно
в этот страшный
мир попадает
блоковский
герой, уйдя от
Прекрасной
Дамы, выйдя из
заповедного
сада своих
ранних стихов
в страшный мир
природы, где
звезды и зори
сменяет мир
мхов, болот с
хромыми лягушками,
ржавых кочек
и пней. Населяют
эту природу
диковинные
существа: колдуны
и косматые
ведьмы, «твари
весенние»,
чертенята,
«больная русалка».
Не менее страшен
и облик людей,
обитающих в
этом мире: это
герои зловещего
балагана, носители
«всемирной
пошлости», живые
мертвецы, как,
например, в
цикле стихов
«Пляски смерти».
Наиболее известное
стихотворение
этого цикла
— «Ночь, улица,
фонарь, аптека…»,
в котором самой
композицией
подчеркнута
полная безысходность,
замкнутость
жизни в страшный
круг. Однако
страшный мир
— это не только
мир вокруг
поэта, это и
мир в нем самом.
Так, в самом
своем известном
стихотворении,
надолго ставшем
символом поэзии
А.Блока — «Незнакомка»
— лирический
герой принадлежит
двум мирам:
миру мечты,
поэзии, где все
окутано дымкой
тайны, а поэт
— хранитель
этой тайны. Но
он же не отделяет
себя и от низменного,
пошлого мира
«испытанных
остряков»,
бездушной и
мертвенной
природы, в которой
самое поэтичное
ее явление —
луна на небе
— превращается
в мертвый диск.
Недаром заканчивается
стихотворение
возвращением
лирического
героя
от мечты к
реальности.
Страшный мир,
созданный
А.Блоком, — это
тоже Россия,
и высшее мужество
поэта не в том,
чтобы не видеть
этого, а в том,
чтобы видеть
и принять, полюбить
свою страну
даже в таком
неприглядном
обличье.
Сам А.Блок
предельно
открыто выразил
эту свою, любовь-ненависть
в стихотворении
«Грешить бесстыдно,
непробудно…»,
написанном
в 1914 году. В нем
возникает
крайне отвратительный,
безмерно
отталкивающий
облик человека
бездуховного,
лавочника, вся
жизнь которого
— это беспробудный
сон духа, даже
покаяние его
лишь минутно.
Подавая грошик
в церкви, он
тут же, вернувшись,
обманывает
на этот грош
своего ближнего.
Тогда, о себе
и своих современниках
он сказал: «Мы
— дети страшных
лет России».
Предчувствие
«неслыханных
перемен» и
«невиданных
мятежей» отбрасывало
особый отблеск
на любовь А.Блока
к России, делало
ее противоречивой
и обостренной,
стихотворение
звучит почти
как сатира.
Герой его обретает
черты символические.
И тем неожиданнее
и сильнее звучит
финал стихотворения:
Да, и такой,
моя Россия,
Ты всех краев
дороже мне.
У Гоголя
Россия – тройка,
несущаяся
вдаль, у Блока
она «cтепная
кобылица» и
та же тройка.
В записях к
стихотворению
«Я пригвождён
к трактирной
стойке…» Блок
пишет об этом
образе: «Слышите
ли Вы задыхающийся
гон тройки?
Это Россия
летит неведомо
куда – в сине-голубую
пропасть…
Видите ли Вы
её звездные
очи – с мольбой,
обращённой
к ним: «Полюби
меня, полюби
красоту мою!….»
Кто же проберётся
навстречу
летящей тройке
тропами тайными
и мудрыми, кротким
словом остановит
взмыленных
коней, смелой
рукой опрокинет
коней, смелой
рукой опрокинет
демонского
ямщика….»
Стихотворение
«Россия» (1908 г.)
звучит как
признание в
любви нищей,
но прекрасной
Родине, Чистота
и неподдельность
народной силы
питают надеждой:
И невозможное
возможно,
Дорога долгая
легла….
Все стихи
зрелого Блока
написаны от
лица сына «страшных
лет России»,
обладающего
отчётливой
исторической
памятью и
обострённым
предчувствием
будущего.
Из низких
нищих деревень
Не счесть,
не смерить
оком,
И светит в
потемневший
день
Костёр в
лугу далёком.
Стихи наполнены
верой в высокую
миссию поэта,
сознанием
сложной противоречивости
жизни и др.
Одним
из первых
непосредственных
обращений
А.Блока к теме
России как к
самостоятельной
стало его
стихотворение
1906 года «Русь».
Страна предстает
в этом стихотворении
как заповедная,
сказочная.
Таково само
ее
пространство:
Русь опоясана
реками
И дебрями
окружена
С болотами
и журавлями
И смутным
взором колдуна…
Россия в
этом произведении
как бы спящее
заколдованное
царство, и лирический
герой проникается
ее тайной, его
живая душа
погружена в
дремоту. Русь
убаюкала ее
на своих просторах.
Итогом размышлений
А.Блока о судьбах
своей страны
стал цикл стихов
«Родина», который
создавался
с 1907 по 1916 годы. К
самым различным
аспектам сложной
и драматической
темы обращается
поэт в этом
цикле. Здесь
и размышления
о Руси как о
заповедной
стране, чья
хозяйка — сказочная
княжна, которую
отличает традиционный
облик русской
красавицы —
статной, с косой.
Символом этой
страны становится
тихий дом в
густой траве,
покинутый
героем ради
тревог и битв.
В этот цикл
входит и стихотворение
«На железной
дороге», в чем-то
перекликающееся
с некрасовским
«Что ты жадно
глядишь на
дорогу…» Здесь
судьба России
осмысливается
через женскую
судьбу, горькую
и трагическую,
и это тоже
традиционно
для русской
поэзии.
Одно из наиболее
известных
стихотворений
цикла — «Россия»
(«Опять, как в
годы золотые…»).
В последних
произведения
цикла «Родина»
появляется
новая нота,
связанная с
тем, что в судьбе
страны наступил
поворот, началась
война 1914 года,
все яснее звучат
в стихах поэта
мотивы будущей
трагической
судьбы России.
Это ощущается
в стихотворениях
«Петроградское
небо мутилось
дождем..«, »Я не
предал белое
знамя…«, »Коршун»
и других.
Однако тема
трагического
предвидения
звучит в стихотворениях
из цикла Родина,
написанных
задолго до
войны 1914 года,
в стихотворениях,
объединенных
темой, обозначенной
в названии: «На
поле Куликовом».
Написаны эти
стихотворения
в 1908 году и посвящены
одному из самых
значительных
событий русской
истории. В 1912 году
Блок писал:
«Куликовская
битва принадлежит,
по убеждению
автора, к символическим
событиям русской
истории. Таким
событием суждено
возвращение.
Разгадка их
еще впереди».
Значение Куликовской
битвы (восьмое
сентября 1380 года)
было не столько
военным, политическим,
сколько духовным.
И не случайно
обращается
к этому событию
поэт в предвидении
трагических
лет России. Мне
хотелось бы
проанализировать
первое стихотворение
цикла «На поле
Куликовом»:
Река раскинулась.
Течет, грустит
лениво,
И моет берега.
Над скудной
глиной же того
обрыва
В степи грустят
стога.
О Русь моя!
Жена моя! До
боли
Нам ясен
долгий путь!
Наш путь
стрелой татарской
древней воли
Пронзил нам
грудь.
Наш путь
степной, наш
путь — в тоске
безбрежной.
В твоей тоске,
о, Русь!
И даже мглы
— ночной и зарубежной
—
Я не боюсь.
Пусть ночь.
Домчимся. Озарим
кострами
Степную даль.
В степном
дыму блеснет
святое знамя
И ханской
сабли сталь…
И вечный бой!
Покой нам только
снится
Сквозь кровь
и пыль…
Летит,
летит степная
кобылица
И мнет ковыль…
И нет конца!
Мелькают версты,
кручи…
Останови!
Идут, идут
испуганные
тучи,
Закат в крови!
Закат в крови!
Из сердца кровь
струится; Плачь,
сердце, плачь…
Покоя нет!
Степная кобылица
Несется
вскачь!
Стихотворение
посвящено
осмыслению
исторической
судьбы России.
И судьба эта
пророчески
описывается
автором как
трагическая.
Символом ее
становится
стремительно
мчащаяся степная
кобылица. Возникает
традиционное
для поэзии
осмысление
единства жизни
людей и жизни
природы. Сами
природные
явления здесь
окрашены в
кровавый трагический
цвет («Закат
в крови!»). Этот
мотив встречается
и в других
стихотворениях
цикла «Родина»,
например, в
стихотворении
«Петроградское
небо мутилось
дождем…»:
В закатной
дали
Были дымные
тучи в крови.
В стихотворении
«Река раскинулась…»
несколько раз
меняется объект
поэтической
речи. Начинается
оно как описание
типично русского
пейзажа; скудного
и грустного.
Затем звучит
прямое обращение
к России, и, надо
сказать, в свое
время оно многим
показалось
шокирующим
— ведь А.Блок
называл свою
страну «О, Русь
моя! Жена моя!».
Однако в этом
нет поэтической
вольности, есть
высшая степень
единения лирического
героя с Россией,
особенно если
учесть смысловой
ореол, данный
слову «жена»
символистской
поэзией. В ней
он восходит
к евангельской
традиции, к
образу величавой
жены.
И, наконец,
в финале стихотворения
возникает новый
объект обращения:
«Плачь, сердце,
плачь…» В стихотворении
А.Блок употребляет
авторское «мы»,
размышляя о
судьбах людей
своего поколения.
Они представляются
ему трагическими,
стремительное
движение — это
движение к
гибели, вечный
бой здесь не
радостен, а
драматичен.
Теме стихотворения
соответствует
его интонационный
строй, сам темп
поэтической
речи. Она начинается
спокойно, даже
замедленно,
затем темп
стремительно
нарастает,
предложения
делаются короткими,
в половину, а
то и в треть
поэтической
строки (например:
«Пусть ночь.
Домчимся. Озарим
кострами».).
Нарастают
восклицательные
интонации — это
реализовано
и на уровне
синтаксическом:
в семи строфах
стихотворения
автор семь раз
употребляет
восклицательный
знак. Поэтическая
речь здесь
предельно
взволнованна.
Это ощущение
создается и
стиховым строем
текста. Произведение
написано разностопным
ямбом, что придает
ему особую
динамичность
и стремительность,
передавая
безудержный
и страшный
порыв, вечный
бой, трагическое
приближение
к гибели.
Стихотворение
А.Блока о России,
прозвучавшее
в те годы, когда
судьба ее неуклонно
приближалась
к катастрофе,
когда сама
любовь к родине
обретала внутренний
драматизм,
звучат сегодня
удивительно
современно
и являет нам
образец той
мужественной
всевидящей
преданности
своей стране,
которая была
воспринята
поэтом от лучших
традиций классической
русской литературы.
