Содержание
Введение. 2
1. Особенности экономического поведения
субъектов командной экономики. 4
2. Экономическое поведение субъектов рыночной
экономики. 7
3. Затраты каждой системы координации
экономической деятельности. 13
Заключение. 15
Список использованной литературы.. 16


Введение
Рыночная экономика есть
общественная система разделения труда в условиях частной собственности на
средства производства. Все ее участники выступают от своего имени, но действия
каждого из них, наряду с удовлетворением собственных нужд, направлены на
удовлетворение нужд других людей. Действуя, каждый оказывает услуги окружающим
его людям и получает услуги от них. Каждый сам по себе является и средством, и
целью: конечной целью для себя и средством для других людей в их попытках
добиться собственных целей.
Важной особенностью рынка
является система социального сотрудничества (партнерства), которая возникает в
процессе комплементарного обмена экономическими ценностями между преследующими
свои индивидуальные цели людьми. Система разделения труда и соответствующая ей
система рыночного обмена специализирует экономических агентов, диверсифицируя
их отношения в громадном диапазоне значений.
Таким образом,
экономические агенты, действующие в различных секторах экономики и находящиеся
в отношениях комплементарного обмена друг с другом, объективно заинтересованы в
поддержании динамического равновесия в процессе перераспределения выгод и
издержек между ними.
В этом контексте все
субъекты экономического поведения (независимо от их статусов и специализации)
являются передаточными (транзитными) звеньями в бесконечной сети экономического
обмена. В ее рамках каждый субъект, преследуя свои персональные интересы,
пытается оптимизировать их в процессе ценового приспособления к конъюнктуре
спроса и предложения, обмениваясь экономическими ценностями с себе подобными.
На этой основе структурируется сложнейшая система взаимообмена ценностями,
основная тенденция развития которой базируется на обеспечении устойчивых,
длительных и гарантированных связей между большинством агентов рынка. Последние
могут оптимизировать свой экономический интерес преимущественно при условии
перераспределения предельных выгод и издержек между своими партнерами.
Одним из важных
компонентов взаимовыгодного взаимодействия и согласования предельных норм
замещения благ между экономическими агентами является обмен информацией между
ними.
Все субъекты
экономического обмена в той или иной форме (степени) выполняют посреднические
функции по отношению друг к другу, т. е. являются источниками знания для других
партнеров рынка. Это знание транслируется по цепочкам экономического обмена,
постоянно сокращая издержки поиска информации и повышая его эффективность.
Таким образом, посредничество в его различных специализированных
(профессиональных и непрофессиональных) формах является имманентным свойством
рыночного поведения, объективной функцией каждого, кто вступает в рыночный
обмен, независимо от того, осознает он это или нет.
Цель работы – выявить
отличия экономического поведения субъектов экономических отношений в командной
и рыночной экономиках.


1. Особенности экономического поведения субъектов
командной экономики
В СССР принуждение
осуществлялось в рамках командной системы: плановики отдавали приказы
производителям. Объем выпуска в такой экономике зависел от усилий
производителей, а пропорции его распределения между плановиками и
производителями — от уровня и характера принуждения, применяемого плановиками и
не сдерживаемого законом
Какова была мотивация
перечисленных категорий субъектов? Рассмотрим производителей, максимизирующих
превышение дохода над вложенными усилиями. Для них это — цель, заданная
«сверху». Советские плановики еще в 1929-1930 гг. обнаружили, что
даже при социализме любовь к труду в отсутствие «кнута и пряника» не
достаточна, чтобы обеспечить мотивацию рабочих и управляющих. В то же время
плановики были движимы внутренней мотивацией: они хотели построить новое
общество и государство на основе тяжелой и военной промышленности. Для этого им
необходимо было извлекать и распределять по собственному усмотрению излишек
ресурсов, который мы назовем «рентой».
Принуждение имело три
аспекта. Первым была мобилизация: плановики изымали конечный продукт у
производителей, возвращая им основной заработок, а остальное удерживали в
качестве ренты и распределяли в соответствии с целями народнохозяйственного
развития и обороны [4,
С.123].
Вторым аспектом
принуждения был контроль; плановики обязывали производителей вести учет затрат
и выпуска. Проблема состоит в том, что осуществление контроля сопряжено с
издержками. Плановики не могли получить в свое распоряжение всю валовую
продукцию без полицейских мер, связанных с деятельностью органов охраны,
транспортной милиции, инспекторов, бухгалтерии на предприятиях и в
министерствах, отделов материальных балансов в министерствах и Госплане и т.д.
В сущности, плановики не могли даже посчитать объем конечной валовой продукции
без агрегирования ее в терминах плановых цен, а показатель «валовой
продукции в неизменных (позже сопоставимых) ценах» стал представлять собой
инфляционную сделку между производителями и плановиками. Таким образом,
плановики стояли перед выбором: контролировать и нести расходы на контроль,
либо не контролировать, а значит, позволить производителям присваивать часть
продукции.
Мобилизации и контроля не
было достаточно. Доход плановиков в огромной степени зависел от фактора, не
подвластного их контролю — от усилий производителей. Чем упорнее работают
производители, тем выше рента. Возможно, плановики не могли ни контролировать,
ни непосредственно отслеживать усилия производителей. Если конечный продукт
можно было контролировать, неся при этом определенные издержки, то издержки
контроля за усилиями производителей были запретительно высокими. Эту идею подтверждает
факт систематического накопления предприятиями скрытых трудовых резервов, в то
время как ответом властей на подозреваемое утаивание рабочей силы становилось
не усиление контроля, а изменение механизмов стимулирования [4, С.124].
Механизмы стимулирования,
связанные с объемом конечного выпуска, представляют собой третий аспект системы
принуждения. Эти механизмы необходимы для мотивации усилий. Людьми, которые
руководствуются мотивом личного интереса, движет сравнение выгод и издержек
трудовых усилий. Плановики должны были придумать искусственную систему
поощрений и наказаний, достаточную для компенсации тягости труда. При наличии
такой системы производители могли бы выбирать, прикладывать ли им усилия и
получать за это вознаграждения, либо не делать этого и нести наказания. Эта
система была «искусственной» в том смысле, что градиент наказаний и
поощрений задавался административно, а не автоматически, рыночным механизмом.
Вознаграждения означали дополнительное
приращение дохода производителей в денежном или натуральном выражении,
наказания — увольнение или принудительный труд. Вознаграждения, вероятно,
обходились для плановиков дороже, чем наказания. Эффективное наказание
предотвращает то поведение, которое оно призвано наказывать, и поэтому ничего
не стоит. Эффективное вознаграждение (т.е. такое, которое успешно стимулирует
желательное поведение) должно быть реально выплачено. Эффективные наказания
дешевле вознаграждений, потому что в применении действительно эффективных
наказаний никогда не возникает необходимости.
Низкие издержки
эффективных наказаний по сравнению с вознаграждениями должны были привести к
оптимальному для плановиков решению: использовать только угрозу наказаний и
никогда не предлагать вознаграждения. Все, что требовалось сделать — это
установить наказания на достаточно высоком уровне. Однако реальные командные
системы всегда сочетали наказания и вознаграждения. Зачем надо было
предусматривать вознаграждения? Предположим, что существует максимальный
уровень наказаний, который не может быть превышен. С одной стороны, бедные не
могут платить большие штрафы; по этой причине положительные стимулы всегда
имели значение в ГУЛАГе. С другой стороны, общество может требовать
соответствия тяжести преступлений и наказаний, и простое уклонение от рабочих
обязанностей может не рассматриваться как заслуживающее сурового наказания.
Таким образом, если эффективные наказания слишком высоки, чтобы их можно было
применять на практике, свобода действий плановиков будет ограничена, и
минимальный эффективный уровень вознаграждений должен быть положительным.
Жестокие наказания
налагались на хозяйственников и рабочих за малейшие неудачи при выполнении
заданий. С 1938 г. незначительные нарушения трудовой дисциплины во все
возрастающих масштабах рассматривались как уголовные преступления, не взирая на
конкретные обстоятельства. Наказанные обычно приговаривались к принудительному
труду в учреждениях, работавших на принципах самоокупаемости, где условия
содержания были на грани выживания. Посредством таких репрессивных мер власти
пытались сформировать ожидания, что неудачи на производстве будут наказаны
независимо от того, были ли они случайными или нет. Только успешное выполнение
заданий могло обеспечить безопасность. Политическое руководство
послесталинского периода пришло к заключению, что такой режим не был эффективен
ни с точки зрения стимулирования усилий, ни в контексте более общих целей
государства. В результате было воссоздано более сбалансированное сочетание
поощрений и наказаний.
Итак, принуждение
определяется как командная власть плановиков, не ограниченная нормами права, но
и не абсолютная, и обязанность производителей подчиняться решениям плановиков.
Но принуждение не означало отсутствие выбора: плановики решали, какой уровень
принуждения применить, а производители — сколько вложить усилий. Если бы у
производителей вообще не было выбора, то не было бы и необходимости в системе
стимулирования [4,
С.127].
 

2. Экономическое поведение субъектов рыночной экономики

В рыночной системе нормы
экономического поведения формируются на основе взаимодействия продавцов и
покупателей. Это соединяет в себе, с одной стороны, возможности экономического
развития путем изменения параметров и правил экономической деятельности в ходе
сотрудничества и конкуренции, а с другой стороны, возможности обеспечить
индивидуальную заинтересованность экономических субъектов в таком развитии при
использовании института частной собственности. При этом все экономические
субъекты подчиняются единым всеобщим правилам, ограничивающим свободу действий
каждого обязательными для всех нормами права и границами его владения, но
обеспечивающими значительное повышение самостоятельности и экономической
активности. При этом с расширением индивидуальной свободы действий общая
упорядоченность и регламентированность экономической деятельности существенно
возрастает. Поэтому последствия неудачных экономических решений могут оказаться
весьма суровыми. Роль координации действий экономических субъектов и размещения
благ в экономике выполняет рыночный механизм, и прежде всего система цен.
Теоретики же современной
рыночной экономики связывают интерес с понятиями «выгода», «выбор»,
«максимализм», «рациональность». Основные положения сводятся к следующим: люди,
как правило, совершают те действия, которые, по их мнению, должны принести им
наибольшую выгоду. Участники же рыночной экономики рассчитывают уже на «чистую»
выгоду, т.е. выгоду, превышающую затраты на ее достижение.
1. 
«Стремление к
своей выгоде — неотчуждаемое право любого субъекта рыночной экономики» [1, С.
40].
2. 
Нормальный
участник рыночного производства всегда действует к своей экономической выгоде
(мы не касаемся вопроса, правильно ли он действует и достигает ли этой цели).
Но одно несомненно: стремлению действовать в интересах своей выгоды «никого
обучать не надо» [3, С.146] (речь, понятно, не идет о профессиональных знаниях)
— это естественный мотив экономического поведения человека. Индивид,
действующий вопреки своей экономической выгоде, для рыночной экономики, конечно
же, немыслим. Рыночная экономика построена — на всех уровнях и во всех сферах —
на принципе экономической заинтересованности, выгодности экономических
поступков. «Там, где нет стремления к личной экономической выгоде, там нет и
рыночной экономики» [3, С.147].
Но тогда возникает
вопрос: а можно ли регулировать рыночные процессы, если каждый преследует
только свой экономический интерес? Может ли экономическая теория исходить из
подобной предпосылки?
Ведь эти интересы взаимно
противоречивы. Не является ли в таком случае подобная предпосылка скорее
теоретическим оправданием как раз — таки экономического хаоса, а не
координации?
Такое соображение всегда
выдвигалось против рыночной экономики. Однако практика социально – регулируемой
рыночной экономики показала, что сегодня уже возник механизм согласования
индивидуальных стремлений к личной экономической выгоде и интересов общества, не
требующий, однако разрушения рыночных стимулов.
У каждого индивида
имеется одновременно множество целей и, стало быть, множество экономических
интересов. Если бы у индивида был только один экономический интерес, то это
означало бы, безальтернативную заданность его поведения, аналогичную поведению,
например, запрограммированного робота.
К счастью, это не так:
каждый индивид стремится одновременно к достижению множества экономических
интересов. И только поэтому он обладает свободой, которая для участника рыночной
экономики всегда есть свобода самостоятельного выбора выгоды. Именно свобода
выбора выгоды вносит постоянные перемены, изменения, жизнь в рыночную
экономику.
Свобода выбора означает,
что индивид все время находится в состоянии выбора. Постоянная возможность
выбора расширяет диапазон его действий. Для всего же сообщества субъектов
рыночной экономики это означает наличие огромного числа вариантов действий. 
Множество индивидуальных
экономических интересов возводило бы непреодолимую преграду для экономического
анализа, если бы не одно обстоятельство: в рыночном обществе, в котором все
измеряется деньгами и обменивается на деньги, для всех участников производства
есть один всеобщий побудительный мотив, один всеобщий интерес и стимул
поведения – «это желание иметь побольше денег» [3, С.150].
Социальные последствия
такого стремления серьезно и спокойно изучала классическая политэкономия,
изучает и современная экономическая теория. Современная рыночная теория исходит
из признания и уважения такого интереса. Речь идет вовсе не о примитивном
стяжательстве: для основной массы субъектов рыночного производства увеличение
денежных средств – условие улучшения своей жизни, расширение круга
удовлетворяемых потребностей.
Всеобщность денежного
интереса очень важна. Во-первых, она дает «ключ» к объяснению поведения
экономических субъектов в любой производственной ситуации, нам становится
понятной логика их рыночных действий. Мы получаем возможность прогнозировать
изменение их действий при изменении рыночной конъюнктуры.
Во-вторых, благодаря
всеобщности денежного интереса, экономическая наука располагает объективным
инструментом измерения степени его реализации. Но самое главное, в-третьих,
состоит в том, что всеобщность денежного интереса превращает его в
универсальное средство регулирования экономического поведения участников
рыночной экономики. Не вопреки, а с помощью экономического интереса, — вот
смысл концепции современной рыночной экономики».
Действуя в интересах
собственной выгоды, а также, выбирая очередность и способ ее достижения,
участник рыночного производства расширяет поле выбора для других участников,
которые реагируют на его выбор, и сам учитывает действия других.
Поэтому рыночную
экономику можно определить как «непрерывный процесс совместного достижения ее
субъектами индивидуальной и общественно чистой выгоды» [2, С. 30]. Тем самым
рыночная экономика обеспечивает главное — непрерывность стремления ее
участников к чистой выгоде и постоянное изменение их поведения в соответствии с
изменениями условий ее достижения. Другими словами, мы можем сказать, что
рыночная экономика — это бесконечное освоение каждым ее участником собственной
и чужой выгоды.
Однако изменения в
поведении экономических субъектов будут совершаться только до тех пор, пока они
в состоянии обеспечить достижение дополнительной чистой выгоды. Отсутствие
возможностей для извлечения дополнительной чистой выгоды означает переход
данной сферы рыночной экономики в равновесное состояние, стабилизацию поведения
экономических субъектов. Так, например, предприниматель, который добился
определенных успехов в некоторой области деятельности, не изменит свою
деятельность до тех пор, пока этого не потребуют рыночные условия.
Вышесказанное также справедливо и по отношению к работнику.
Итак, субъекты рыночной
экономики предпринимают только такие действия, которые, как они ожидают,
принесут им чистую выгоду, реализуют их экономический интерес. При удаче эти
действия, хотя бы на короткое время, увеличивают выгоду у данного участника по
сравнению с другими участниками. Эта временная выгода — одна из главных целей
субъектов рыночной экономики.
Стремление к
«упреждающей», «обгоняющей» выгоде имеет важные последствия.
Действия, которые в самом
деле реализуют интерес, совершаются субъектом все чаще и чаще, и, в конце
концов, перерастают в новую модель его экономического поведения. А поскольку
никто из участников рыночного производства не упустит своей выгоды, то и к
переходу на новую модель никого побуждать не надо. Таким образом, стремление к
собственной выгоде — это постоянно и эффективно действующий мотив
экономического поведения.
Для другого же участника
рыночной экономики выгода данного индивида есть «чужая» выгода, а значит и
упущенная: в рыночной экономике чужая выгода всегда расценивается как
собственный убыток.
Именно поэтому «чужой»
способ достижения выгоды или реализации интереса, рано или поздно становится
общим, так как побуждает и других субъектов к аналогичным действиям, и они не
успокоятся до тех пор, пока не освоят «чужой» способ достижения выгоды. Так,
например, в наших условиях, когда многие работники производств и научной сферы
переносят свои усилия на торговлю и коммерцию — это вполне объяснимо. Таким
образом, вслед за индивидуальным обновлением способа действий происходит уже
массовое обновление модели экономического поведения. К этому также никого
побуждать не надо, это также «автоматически» действующий регулятор рыночной
экономики.
Для экономической теории
и практики важное достоинство рыночной экономики состоит в том, что по
экономической форме конечный результат любой чистой выгоды, любого
экономического интереса качественно однороден — получение большего денежного
дохода. Это происходит в любой сфере, в каждой отрасли, на всех уровнях, во
всех фазах воспроизводства. Таким образом, мы можем сделать важный вывод:
экономические интересы охватывают производство, распределение, обмен и
потребление. 
Итак, отправной точкой
практически всех зарубежных концепций движущих сил экономического развития
является тезис о том, что индивидуализм, материальный интерес, понимаемые как
объективное стремление к выгоде, к получению денежного дохода, выступают
универсальной и самой главной движущей силой общественного прогресса.
В основном эти концепции
выглядят так: во-первых, на основе исходного тезиса о стремлении человека к личной
выгоде как самом сильном побудительном мотиве деятельности некоторыми авторами
делается вывод, что оно представляет и стремление к рациональности,
эффективности хозяйствования. 
Во-вторых,
подчеркивается, что предприниматель более, чем кто-либо другой, заинтересован в
обеспечении рационального и эффективного хозяйствования, так как от этого
зависит его прибыль.
И, наконец, в-третьих,
делается вывод о том, что в обществе, где отсутствуют частная собственность,
конкуренция, свободное взаимодействие спроса и предложения не может быть
эффективного функционирования экономики, потому что исчезает
предпринимательский интерес, а значит и эффективное развитие производства [5].


3. Затраты каждой системы координации экономической
деятельности
В каждый данный момент
времени все системы координации экономической деятельности сосуществуют в
конкретных экономических системах, соединяясь в различных соотношениях. Каждая
система имеет свои выгоды и слабые стороны. В условиях рыночной системы затраты
экономической деятельности, связанные в данном случае с осуществлением рыночных
сделок (transactions), приобретают форму трансакционных издержек (transaction
cost). В их состав входят издержки сбора и обработки информации, связанные с
определением предмета сделки, получением ценовой и иной информации,
определением своей позиции, поиска партнера, распространением информации о
желании вступить в сделку; издержки проведения переговоров и принятия решения,
в том числе выработки условий рыночного соглашения и его оформления в
соответствующем юридическим нормам виде; издержки контроля и юридической защиты
выполнения контракта, такие как контроля за качеством и иными характеристиками
предмета сделки, определения и защиты прав собственности (в том числе в
судебном порядке), проверки и обеспечения соблюдения условий соглашения.
Затраты экономической
деятельности, связанные с функционированием административной системы, принимают
вид административных издержек. К ним относятся издержки информационного
обеспечения (получения информации о состоянии управляемых объектов и ее
переработки); издержки подготовки административных решений (выработки проектов
решений, их согласования в различных подразделениях административного аппарата,
утверждения имеющими право принятия решения); издержки исполнения (доведения
принятых решений до непосредственных исполнителей, обеспечения правовых условий
выполнения, включая распределение полномочий, контроля вышестоящих организаций,
функционирования системы стимулов и санкций).
Сопоставление уровней
трансакционных и административных издержек определяет соотношение и границы
действия рыночного и административного механизмов в данной конкретной
экономической системе. Рынок обеспечивает наиболее экономное функционирование
процесса координации, сводя одну из частей трансакционных издержек (на сбор
информации) до минимума.
экономический командный
рыночный денежный


Заключение
В административной
системе косность патриархального общества отчасти преодолевается разрывом
однозначной связи экономического субъекта и норм его поведения, хотя роль
давления идеологии еще весьма велика. Правила и параметры экономического
поведения, и соответствующее размещение благ определяются воздействием
командующей (управляющей) подсистемы, которой является, прежде всего,
государство, какие бы различные формы оно ни принимало. Соответствие поведения
экономического субъекта управляющим воздействиям обеспечивается в первую
очередь внеэкономическими средствами, помимо идеологии включающими аппарат
принуждения. Такая координация экономической деятельности обеспечивает
возможности значительного развития за счет соответствующего изменения норм
экономического поведения, а также концентрации ресурсов под контролем
управляющей подсистемы. Ее слабым местом является отсутствие внутренних
стимулов экономической активности у подчиняющихся внешним командам и
ограниченным ими в своих действиях экономических субъектов. Поэтому периоды
бурного, но недолгого развития чередуются в таких системах с состояниями застоя
и упадка.


Список использованной литературы
1. 
Макконнелл К.,
Брю С. Экономикс. В 2-х т. – М.: Республика, 2002,– Т. 1. – С. 40.
2. 
Самуэльсон П.
Экономика. В 2-х т. – М.: Алгон, 2003. – С. 30.
3. 
Хейне П.
Экономический образ мышления / Пер. с англ. – М.: Дело, 2002.–704 с.
4. 
Харрисон М.
Стабильны ли командные системы? Почему потерпела крах советская экономика? //
Экономическая история. Обозрение / Под ред. Л.И.Бородкина. Вып. 6. М., 2001. С. 120-141 
5. 
Экономика и
финансы — Современные трактовки сущности экономических интересов http://www.jourclub.ru/3/35/