Почти
одновременно с сентиментализмом получила широкое распространение легкая поэзия
классицизма. Этот род поэзии существовал уже в XVIII в. в пределах
ортодоксального классицизма как одна из его маловлиятельных, но характерных
тенденций («Душенька» Богдановича, «Евгению, жизнь званская», «Анакреонтические
песни», 1804, Державина и т. д.). Несомненны связи «легкой поэзии» с
сентиментализмом — сторонники обоих течений боролись за обновление литературного
языка, на них в равной мере оказала влияние поэзия Оссиана, их поэзии свойствен
был ряд общих жанров и т. п. Однако при всей взаимной близости их позиций
поэзия легкого классицизма отличалась от сентиментализма меньшей связанностью с
миром феодальных отношений. 
Дворянские
корни легкой поэзии несомненны: они явствуют уже из тех мотивов тяги в усадбьу,
которые довольно часто звучат в лирике его виднейших представителей. Однако эти
мотивы не доминируют в стихах представителей легкой поэзии: в отличие от
сентименталистов они любят города и ценят его удовольствия. Лирическая тематика
этих поэтов насквозь пронизана эпикуреизмом и эротикой: «Веселиться мой закон,
— заявляет А. Пушкин, — и в объятиях Дориды снова счастьем насладись», советует
он другу. «Давайте пить и веселиться, давайте жизнию играть» («Добрый совет»,
его же). «Я умею наслаждаться», заявляет Батюшков («К Гнедичу»), «люби, мечтай,
пируй и пой», проповедует Баратынский («Коншину»). Этим гедонизмом дворянской
молодежи питается целый ряд жанров легкой поэзии — пастораль, нескромно
рисующая любовные восторги пастушки и пастушка («Вишня» Пушкина, «Рассудок и
любовь» его же), антологическое стихотворение на те же темы («Вакханка»
Батюшкова), послание к другу, идиллически рисующее пребывание поэта вместе с
любимой «на ложе сладострастья» («Мои пенаты» Батюшкова, повлекшие за собой
множество подражаний молодого Пушкина, Вяземского, Баратынского, Дельвига и
др.). Однако наряду с безмятежным гедонизмом в лирике некоторых поэтов этой группы
остро звучат мотивы тоски. Батюшков неустанно помнит о том, что «бежит за нами
бог времени седой и губит луг с цветами безжалостной косой», что «нет радости в
цветах для вянувших перстов и суетно благоуханье». Ощущение «суетности» и
бесцельности жизни достигает наивысшей остроты в его «Изречении Мельхиседека»:
«рабом родился человек, рабом в могилу ляжет, и смерть ему едва ли скажет,
зачем он шел долиной чудной слез, страдал, рыдал, терпел, исчез». По стопам
Батюшкова идет Баратынский, первоначальный эпикуреизм которого сменяется
драматическими раздумьями о «ненавистном жребии судьбы» («Дориде»), о смысле
жизни. Эти мотивы симптоматичны — они свидетельствуют о неослабно проходящих в
недрах правящего класса процессах распада, об утрате ими социальных связей, об
остром ощущении грядущей гибели (Батюшков и Баратынский являются в этом плане
прямыми предшественниками Тютчева). 
Произведения
этих поэтов находятся под двойным влиянием, идущим, с одной стороны, от поэтов
античного классицизма, а с другой, — от зап.-европейской поэзии XVIII в.
Античные предшественники легкой поэзии классицизма созвучны по проникающему ее
духу наслажденья земной жизнью, из римских поэтов — это Тибулл, Овидий,
Гораций, из греческих Сафо и Анакреон («Подайте грозд Анакреону, он был учителем
моим», читаем мы в «Моем завещании» А. Пушкина). Переводы их произведений в эту
пору чрезвычайно многочисленны, еще распространеннее подражания им (Батюшков и
Д. Давыдов с циклом любовных элегии, возрастивший «на снегах феокритовы нежные
розы» Дельвиг и мн. др.). Неменьшее влияние на эту группу оказывали и
французские эротические поэты, возглавлявшиеся Парни (переводившимся всеми),
Грекуром, Шолье, Грессе и особенно Вольтером (его «Орлеанская девственница», которую
Пушкин начал было переводить, явственно отразилась на замысле и стиле
«Гаврилиады»). 
Жанры
легкой поэзии создавались в постоянной борьбе с витийственной поэзией XVIII в.
Отталкиваясь от «од на случай», от громозвучных жанров витийственного
классицизма, эти поэты охотно брались за вакхическую или застольную песню, за
антологическое стихотворение, полное мифологических образов и подробностей (у
Пушкина цикл «Фавн и пастушка», «Леда», у Баратынского — «История Леды» и др.).
Особое место в кругу этих жанров занимает идиллия, в светлых, радостных тонах
изображающая жизнь на лоне природы. Виднейшим мастером идиллии явился Дельвиг.
Перечисленные виды поэзии следует умножить литературно-полемическими жанрами —
эпиграммой, сатирическим посланием к другу (особенно частыми у Вяземского,
Пушкина, Баратынского). Популярнейшим жанром школы была элегия, в которой
пробовали свои силы все без исключения представители легкой поэзии, начиная от
Батюшкова, Пушкина, Баратынского и кончая В. Туманским и Д. Давыдовым. Наконец
легкая поэзия тяготела и к жанру поэмы, замечательными образцами коей были
«Гаврилиада» и «Руслан и Людмила» (1820). Функция последнего произведения
особенно сложна и примечательна. Пушкин довел в нем до высокого совершенства
жанр волшебной рыцарской поэмы, одновременно освободив его силой своей иронии
от канонического груза «подвигов» героя, его бесконечных «приключений» и т. д.
Зло пародирующий штампы эпопеи XVIII в., «Руслан» бил однако гораздо дальше;
его ударов не избег и Жуковский с его мистической поэмой «Двенадцать спящих
дев». С исключительной силой выразившая гедонистическое мироощущение его
класса, поэма Пушкина встречена была шумными возгласами одобрения и столь же
шумным изъявлением негодования со стороны приверженцев классицизма (особенно
резко высказывывшегося Каченовским). В этом произведении широко наметились те
характерные черты (любовь к старине, к народному фольклору и пр.), которые в
сильнейшей мере повлияли на формирование русского романтизма. 
К
концу 1810-х гг. влияние легкой поэзии начало стремительно сокращаться. Причины
этого заключались в идейной узости этого движения, в оторванности его от
текущей действительности. Накопленная этой поэзией высокая поэтическая культура
(изящество, гармония, пластичность ее форм отмечены уже Белинским) не прошла
однако бесследно для Р. л., в ее лоне воспитались почти все поэты «Пушкинской
плеяды», связанные между собой личной близостью и тесной дружбой. Эта же
культура впоследствии оказала сильное влияние на всю «антологическую» линию
дворянской лирики, особенно на А. Майкова, Н. Щербину, А. Фета и др. 
Список литературы
Для
подготовки данной работы были использованы материалы с сайта http://feb-web.ru