К.Ю. Самойлович 

Имя
Франсуа Салиньяка де Ла Мота де Фенелона (1651-1715) у большинства просвещенной
публики конца XVII столетия ассоциировалось с педагогическими и теологическими
трудами. Между тем в бытность наставником герцога Бургундского, внука
Короля-Солнца, с 1690 г. Фенелон создает около 40 басен в прозе, еще раз
подтверждавших его верность эстетическим принципам классицизма и приверженность
позиции «древних» в «Споре о Древних и Новых». 

Будучи
убежденным классицистом, Фенелон разделял мнение Жана де Лафонтена о том, что
басне присущи два свойства: она забавна, как сказка, и поучительна, как
проповедь. Поэтому задача наставника состояла в том, чтобы учить воспитанника,
развлекая его, искореняя при этом пороки и пестуя добродетели. Фенелон высоко
оценивал в басне воспитывающее значение образного примера. 

Обратившись
к басне «Путешествие на остров Наслаждений», можно убедиться в том, что ее
сюжет является подтверждением воспитательного постулата Фенелона о вреде
излишеств, который, обозначившись в «Трактате о воспитании девиц» (1687),
получает свое дальнейшее развитие в иной жанровой интерпретации. К числу таких
излишеств в вышеупомянутом трактате Фенелон относит лишний сон, провоцирующий
различного рода болезни, разносолы, потребление которых развивает неумеренный
аппетит даже при отсутствии потребности в еде, и, как итог, возникновение
стремления к праздности и ничегонеделанью. 

На
острове, описанном Фенелоном в басне, процветает все вышеозначенное. И коль
скоро обязательным условием басни как литературного жанра является
иносказательность, то можно сделать вывод о том, что, обозначив чрезмерность и
излишества через гастрономические пристрастия героя, причем искусственно
навязанные нему, Фенелон на данном образном примере демонстрирует губительную
силу излишеств, в чем и проявляется глубина дидактического смысла басни. И если
в начале повествование ведется от первого лица множественного числа («nous»),
то далее автор переходит на первое лицо единственного числа («je»), что
предполагает у него наличие собственного, хотя и «сказочного» опыта при
разговоре о дурных последствиях излишеств. 

Басня
«Путешествие на остров Наслаждений» условно может быть разделена на две
смысловые части. Если в первой из них речь идет о «бытовых» последствиях
неумеренности и излишеств, то есть о последствиях более «приземленного» уровня,
то во второй части — это последствия уже морального и даже государственного
свойства. Фенелон в басне указывает конкретную причину, приведшую на острове к
полной смене ролей полов; она заключается в том, что мужчины, пошедшие на
поводу у искушений и излишеств, стали трусливыми, глупыми и ленивыми! Женщинам
стало стыдно подчиняться мужьям, нестарательность, легкомыслие и слабость
которых могли послужить причиной полного краха их республики. 

Таким
образом, Фенелон учит наследника французского престола, что разнообразие
наслаждений не может обеспечить человеку чистоту нрава, добродетельной жизни,
здоровья — тех идеалов, к которым, с точки зрения наставника, должен стремиться
любой человек, а наследник трона — особенно. 

Отдельного
разговора заслуживает художественно-выразительные средства, использованные
Фенелоном в рассматриваемой басне. Помимо уже упоминавшейся градации ей присуще
немалое количество сравнений: «залежи мясных деликатесов разрабатывали, как
золотые жилы в Перу» «вкус утренней росы был подобен вкусу вина Сен-Лоран» «к вечеру
я утомился, проведя целый день за столом, как лошадь у яслей» и т.д.
Большинство таких сравнений имеют метафорический характер. В басне можно
встретить множество эпитетов, таких как «восхитительный вкус», «тонкий аромат»,
«пенящийся шоколад», «хрустальный мир», «вкуснейший обед», «изысканный запах» и
т.п. Но вместе с традиционными литературными тропами, использование которых
придает языку Фенелона особую утонченность, стоит, пожалуй, обратить внимание
на еще одно обстоятельство, придающее басне сказочные черты. Фенелон в тексте
весьма часто употребляет такие числительные, как 3, 12 и кратные им. Со времен
античности эти числа (в частности — 3 и 12) несли в себе некий магический
смысл. Вот лишь некоторые примеры: «Чтобы отплыть на соседний, мы пригласили в
гавань дюжину мужчин неимоверной толщины. Они заснули, начали храпеть так, что
наполнили наши паруса попутным ветром» «Маленькие мешочки из тафты должны были
служить мне дюжиной запасных желудков, с помощью которых я без труда смог бы
переварить дюжину сытых обедов» «Дворец был выстроен из мрамора и в три раза
превосходил Париж» «Во дворце было 24 (т.е. две дюжины. — К.С.) жилых
помещений». Учитывая особенности сюжетного построения этого произведения и
использованные в нем средства художественной выразительности, а также его общую
дидактическую направленность, можно с достаточной степенью уверенности
определить его жанр как басня-сказка, в которой педагогический талант Фенелона
нашел одно из своих подтверждений.